«Правь, Британия, морями»? Политические дискуссии в Англии по вопросам внешней и колониальной политики в XVIII веке - [81]

Взгляды британских политиков на способы разрешения американского вопроса различались. В июле 1768 г. Мусин-Пушкин сообщал в Петербург об этих разногласиях: «Часть народа, к партии дюка Бедфорда принадлежащая, была всегда по американским делам согласна с мнением Джорджа Гренвила собирать с заморских поселений налоги во что бы то ни стало, и если не добровольно, то хотя бы и с принуждением. Дюк же Графтон, аглинской канцлер, лорд Кампден, лорд Чатам столько насупротив того за оных стояли, что по представлению последнего, а особливо по различию внутренних налогов от внешних, стамп-акт и действительно уничтожен. Лорд Шелборн того же мнения держится и поныне» <32>. Историки, изучавшие английскую политику в Америке в 1760– 1770-е гг., придерживаются сходного мнения о кабинете Графтона. Как писал К. Перри, правительство, составленное из «ястребов» и «голубей», было обречено «на колебания между угрозами навести порядок и поиском мирных решений» <33>. Летом 1768 г. Хиллсборо предлагал применить силу, прислав в колонии два полка из Ирландии, а Кэмпден утверждал, что обложение колоний налогом «нецелесообразно» и он более всего опасается войны с Америкой. В этих условиях только что созданный Американский департамент не играл ведущей роли в формировании правительственной политики. Американский историк М. Спектор, специально изучившая деятельность этого органа, отмечала: «Его образование имело большее значение для собственно английской, чем для колониальной политики, так как знаменовало триумф королевской системы. Поэтому трудно было ожидать от него умеренных и либеральных решений» <34>.

Споры по поводу американской политики проходили и в парламенте. Берк, отстаивая путь согласия с американцами, полагал, что применение силы приведет только к опустошению карманов английского налогоплательщика. Он заявил: «Положение в Америке не отрегулировано совершенно; туда посланы дополнительные войска, произведены перемещения, но это вряд ли сократит потребность в дополнительных налогах, что мы почувствуем если не в этом, то в следующем году» <35>. Берк утверждал: ни армия, ни военные корабли, посланные туда, не принесут никакой пользы «в получении сборов, если их законность не будет признана колониальными ассамблеями. Единственное средство произвести сборы в Америке – сделать это при самом свободном и доброжелательном согласии самих американцев» <36>.

В условиях нараставшего сопротивления в колониях (пиком противоборства стала «бостонская бойня» в марте 1770 года) кабинет Графтона склонялся в отношении актов Тауншенда к тому же решению, что и кабинет Рокингэма в отношении гербового сбора в 1766 г. Речь шла о полной или частичной отмене актов в связи с их «коммерческой нецелесообразностью». Когда в начале 1770 г. Графтона в качестве руководителя правительства сменил лорд Норт, контуры такого решения уже вырисовывались. В литературе иногда высказывалось мнение, что приход к власти Норта означал усиление политики «давления». А. Ю. Зубков считал, что колониальная политика нового кабинета определялась личными желаниями Георга III, а сам Норт являлся сторонником жесткого курса. С последним утверждением трудно согласиться. Будучи членом правительства Графтона, Норт никогда не выступал за применение в Америке силы для подавления бойкота английских товаров <37>. Ослабление кампании бойкота после 1770 г. невозможно объяснить репрессивной политикой. Предлагая отменить акты Тауншенда, Норт выступил за сохранение единственного из таможенных сборов – сбора на чай. В начале 1770 г. А. Мусин-Пушкин доносил императрице, что «министерство попечительно трудится о восстановлении прежней между Англией и американскими селениями доверенности… Вся трудность состоит в том только, чтоб сообразить права и вольности американских поселений с достоинством короны и властью парламента» <38>. В то же время русский дипломат предполагал, что оппозиция на заседаниях открывающегося парламента предпримет «сильное на министерство нападение» именно «при разсуждениях о американских делах» <39>.

Норт не считал возможным идти на полную отмену всех таможенных сборов, потому что это означало бы такое поражение метрополии, которое поставило бы под сомнение ее суверенитет над колониями. Норт осознавал, что ни полная, ни частичная отмена актов Тауншенда не удовлетворит американцев, их требования будут умножаться, а противоборство продолжится. Можно согласиться с точкой зрения Такера и Хендриксона, которые так оценивали позицию кабинета Норта: «Скорее преемственность, чем изменения знаменовали его политику. Министерство, которое привело Великобританию к войне с колониями в 1775 году, начало свою деятельность в надежде, что углублявшийся конфликт с Америкой будет как-нибудь приостановлен, а отношения между метрополией и колониями стабилизированы» <40>. Перри заметил: «Норт был одним из самых способных британских премьеров в ХVIII веке, правивших в мирные времена. Компетентный администратор и финансист, в отношении Америки он выступал за умеренность» <41>. Сторонники Чэтэма и Рокингэма подвергли политику Норта критике. Обе эти группировки выступали за полную отмену актов Тауншенда. С другой стороны, партия Гренвила продолжала доказывать, что в колониях было необходимо действовать твердо, а частично отменить сборы Тауншенда возможно только в тех колониях, которые не проявили открытого неповиновения. Сторонники «жесткой линии» были и в самом правительстве: Хиллсборо разрабатывал план изменения хартии Массачусетса, то есть той колонии, которая оказалась в центре сопротивления. Лорд Дартмур, сменивший Хиллсборо в августе 1772 г., придерживался, однако, более умеренных взглядов.