Прасковья Ангелина - [14]
Паша добралась до Дзержинской площади, вышла на улицу Куйбышева и вскоре очутилась на Красной площади. С минуту она стояла неподвижно, прижимая к груди руки и оглядываясь вокруг. Преодолев растерянность, Паша неспешным, но твердым шагом направилась к Мавзолею.
Ленин… Владимир Ильич… Он мечтал о ста тысячах тракторов для России. Не знала Паша об этой ленинской мечте, когда весной тридцатою года впервые села за руль трактора.
— Ленин…. Дорогой Владимир Ильич! — вслух тихо-тихо сказала она. — Сбываются ваши светлые мечты. Счастье, радость и довольство приходят в колхозный дом…
Паше и еще одной старой колхознице из сибирской деревни, очень милой и доброй женщине, предоставили комнату в гостинице «Националь». Все здесь было для нее ново, непривычно. Сперва все виденное как-то переплелось и перепуталось у нее в голове, но потом все улеглось. «Для всех людей Москва родна, тепла и чуточку для меня».
Никогда, пожалуй, не спалось Паше так крепко, как в ту ночь, когда она, пригревшись с мороза, усталая, улеглась в постель.
Проснулась, услышав голос соседки-сибирячки Варвары Степановны:
— Ну, пора нам, Пашенька, в Кремль.
С трепетным волнением вошла она в Кремлевский дворец. Все выглядело торжественно и строго. Паша медленно пробиралась по залам дворца, смотрела на высокие своды, на люстры, которые, как казалось ей, сверкали всеми цветами радуги. Казалось, будто чьи-то могучие руки подхватили ее и ввели в этот новый сказочный мир.
Паша заняла место во втором ряду и слушала речи ораторов, боясь пропустить хотя бы слово. На трибуну один за другим поднимались колхозники и колхозницы, люди молодые и старые, из разных республик — русские и украинцы, грузины и армяне, белорусы и азербайджанцы, узбеки и казахи.
Люди колхозных полей держали отчет перед страной о своей работе. Они отмечали главные вехи большого пути — от Великого Октября до сегодняшнего дня. Вспоминали трудную жизнь в разоренной деревне после войны, засилье кулака, первые годы коллективизации. Благодарили рабочий класс за бескорыстную помощь. Говорили о механизации сельского хозяйства, об агротехнике — новой науке в колхозах, о великом организаторе колхозного движения — Коммунистической партии.
— Слово предоставляется бригадиру первой в стране женской тракторной бригады Паше Ангелиной, — объявил председательствующий.
Паша поднялась на трибуну.
Некоторое время она стояла за кафедрой и не могла вымолвить ни слова. Смотрела в президиум, в зал и мучительно молчала.
Товарищ Сталин, сидевший близко к трибуне, видно, заметил волнение трактористки, тихо сказал:
— Смелей, смелей, Паша!
Глаза Паши возбужденно загорелись, ее влажное от пота обветренное лицо заблестело, голос приобрел силу и мужественность. Паша рассказывала о своем жизненном пути, о трудовых подвигах трактористок в бригаде, о чудесном друге Курове…
На исходе второго дня работы съезда, во время перерыва, Паша беседовала с девушками, участницами съезда. Делились впечатлениями о съезде, о всем виденном в Москве, о новых постановках МХАТа, Малого…. До того увлеклись разговорами, что не заметили, как к ним подошли товарищи Сталин, Ворошилов, Калинин, Микоян. Девушки растерялись, не знали, что сказать, — все обычные слова неожиданно показались маленькими, блеклыми, неспособными выразить и тысячной доли того, чем были переполнены их молодые сердца. И как понятен был восторженный порыв одной девушки из далекой уральской деревни, которая срывающимся голосом сказала руководителям партии и правительства:
— Хорошая, зажиточная жизнь, счастливая у нас жизнь. Такое возможно только при колхозном строе! Спасибо родной партии!
Постепенно в разговор вовлеклись все. Каждой хотелось сказать что-то о своем родном крае, о колхозе. Рассказала и Паша о новой жизни в Старо-Бешеве. Руководители партии и правительства спрашивали о том, как живут трактористки, тепло и уютно ли у них в вагончиках, как они проводят свой досуг, какие книги читают, регулярно ли получают газеты…
Паша на все вопросы отвечала подробно. И тут же заявила, что она и ее подруги-трактористки не пожалеют сил и на каждый трактор выработают по тысяче двести гектаров.
— Хорошо, — улыбаясь, сказал Климент Ефремович Ворошилов, — но помни, Паша, тысяча двести гектаров. Не много ли?
Еще в дороге, когда Паша возвращалась домой, она много думала над своими новыми обязательствами и над словами Климента Ефремовича. Тысяча двести гектаров выработки на каждый трактор! В самом деле, не много ли взяла на себя? Осилит ли ее бригада такую нагрузку? В то время существовала норма, утвержденная Наркоматом земледелия, — триста гектаров на пятнадцатисильный трактор. А тут — тысяча двести! Такой выработки еще не знала ни одна страна в мире.
«Работать будем, если понадобится, и по двадцать часов в сутки, а слово сдержим», — решила про себя Паша. Но не все зависело от нее одной. Поддержат ли подруги? Выдержат ли они такое напряжение?
Через день после возвращения из Москвы Паша поехала в МТС. Тракторы с гудящими моторами стояли на дворе.
— Вот хорошо, что приехала, — сказала Вера Коссе, — я как раз собираюсь испытать твою машину.
Один из самых преуспевающих предпринимателей Японии — Казуо Инамори делится в книге своими философскими воззрениями, следуя которым он живет и работает уже более трех десятилетий. Эта замечательная книга вселяет веру в бесконечные возможности человека. Она наполнена мудростью, помогающей преодолевать невзгоды и превращать мечты в реальность. Книга рассчитана на широкий круг читателей.
Один из величайших ученых XX века Николай Вавилов мечтал покончить с голодом в мире, но в 1943 г. сам умер от голода в саратовской тюрьме. Пионер отечественной генетики, неутомимый и неунывающий охотник за растениями, стал жертвой идеологизации сталинской науки. Не пасовавший ни перед научными трудностями, ни перед сложнейшими экспедициями в самые дикие уголки Земли, Николай Вавилов не смог ничего противопоставить напору циничного демагога- конъюнктурщика Трофима Лысенко. Чистка генетиков отбросила отечественную науку на целое поколение назад и нанесла стране огромный вред. Воссоздавая историю того, как величайшая гуманитарная миссия привела Николая Вавилова к голодной смерти, Питер Прингл опирался на недавно открытые архивные документы, личную и официальную переписку, яркие отчеты об экспедициях, ранее не публиковавшиеся семейные письма и дневники, а также воспоминания очевидцев.
Биография Джоан Роулинг, написанная итальянской исследовательницей ее жизни и творчества Мариной Ленти. Роулинг никогда не соглашалась на выпуск официальной биографии, поэтому и на родине писательницы их опубликовано немного. Вся информация почерпнута автором из заявлений, которые делала в средствах массовой информации в течение последних двадцати трех лет сама Роулинг либо те, кто с ней связан, а также из новостных публикаций про писательницу с тех пор, как она стала мировой знаменитостью. В книге есть одна выразительная особенность.
Имя банкирского дома Ротшильдов сегодня известно каждому. О Ротшильдах слагались легенды и ходили самые невероятные слухи, их изображали на карикатурах в виде пауков, опутавших земной шар. Люди, объединенные этой фамилией, до сих пор олицетворяют жизненный успех. В чем же секрет этого успеха? О становлении банкирского дома Ротшильдов и их продвижении к власти и могуществу рассказывает израильский историк, журналист Атекс Фрид, автор многочисленных научно-популярных статей.
Многогранная дипломатическая деятельность Назира Тюрякулова — полпреда СССР в Королевстве Саудовская Аравия в 1928–1936 годах — оставалась долгие годы малоизвестной для широкой общественности. Книга доктора политических наук Т. А. Мансурова на основе богатого историко-документального материала раскрывает многие интересные факты борьбы Советского Союза за укрепление своих позиций на Аравийском полуострове в 20-30-е годы XX столетия и яркую роль в ней советского полпреда Тюрякулова — талантливого государственного деятеля, публициста и дипломата, вся жизнь которого была посвящена благородному служению своему народу. Автор на протяжении многих лет подробно изучал деятельность Назира Тюрякулова, используя документы Архива внешней политики РФ и других центральных архивов в Москве.
Воспоминания видного государственного деятеля, трижды занимавшего пост премьер-министра и бывшего президентом республики в 1913–1920 годах, содержат исчерпывающую информацию из истории внутренней и внешней политики Франции в период Первой мировой войны. Особую ценность придает труду богатый фактический материал о стратегических планах накануне войны, основных ее этапах, взаимоотношениях партнеров по Антанте, ходе боевых действий. Первая книга охватывает период 1914–1915 годов. В формате PDF A4 сохранен издательский макет.
Сергея Есенина любят так, как, наверное, никакого другого поэта в мире. Причём всего сразу — и стихи, и его самого как человека. Но если взглянуть на его жизнь и творчество чуть внимательнее, то сразу возникают жёсткие и непримиримые вопросы. Есенин — советский поэт или антисоветский? Христианский поэт или богоборец? Поэт для приблатнённой публики и томных девушек или новатор, воздействующий на мировую поэзию и поныне? Крестьянский поэт или имажинист? Кого он считал главным соперником в поэзии и почему? С кем по-настоящему дружил? Каковы его отношения с большевистскими вождями? Сколько у него детей и от скольких жён? Кого из своих женщин он по-настоящему любил, наконец? Пил ли он или это придумали завистники? А если пил — то кто его спаивал? За что на него заводили уголовные дела? Хулиган ли он был, как сам о себе писал, или жертва обстоятельств? Чем он занимался те полтора года, пока жил за пределами Советской России? И, наконец, самоубийство или убийство? Книга даёт ответы не только на все перечисленные вопросы, но и на множество иных.
Судьба Рембрандта трагична: художник умер в нищете, потеряв всех своих близких, работы его при жизни не ценились, ученики оставили своего учителя. Но тяжкие испытания не сломили Рембрандта, сила духа его была столь велика, что он мог посмеяться и над своими горестями, и над самой смертью. Он, говоривший в своих картинах о свете, знал, откуда исходит истинный Свет. Автор этой биографии, Пьер Декарг, журналист и культуролог, широко известен в мире искусства. Его перу принадлежат книги о Хальсе, Вермеере, Анри Руссо, Гойе, Пикассо.
Эта книга — наиболее полный свод исторических сведений, связанных с жизнью и деятельностью пророка Мухаммада. Жизнеописание Пророка Мухаммада (сира) является третьим по степени важности (после Корана и хадисов) источником ислама. Книга предназначена для изучающих ислам, верующих мусульман, а также для широкого круга читателей.
Жизнь Алексея Толстого была прежде всего романом. Романом с литературой, с эмиграцией, с властью и, конечно, романом с женщинами. Аристократ по крови, аристократ по жизни, оставшийся графом и в сталинской России, Толстой был актером, сыгравшим не одну, а множество ролей: поэта-символиста, писателя-реалиста, яростного антисоветчика, национал-большевика, патриота, космополита, эгоиста, заботливого мужа, гедониста и эпикурейца, влюбленного в жизнь и ненавидящего смерть. В его судьбе были взлеты и падения, литературные скандалы, пощечины, подлоги, дуэли, заговоры и разоблачения, в ней переплелись свобода и сервилизм, щедрость и жадность, гостеприимство и спесь, аморальность и великодушие.