Практикум - [17]

— Сейчас бы огурцов соленых, — успевал еще болтать Рамиль. — Или капусту квашеную.

— А я люблю жареную картошку с холодным молоком, — ответила Зыбунина.

— Извращенка, — коротко констатировал Рамик. — Пойду чайник поставлю.

Я на мгновение напрягся, чуть забеспокоившись за слишком длинный язык друга. Однако Катя на данное заявление никак не отреагировала. Но я бы на месте Рамика следил за своей кружкой, к примеру. Травы они разные бывают.

Допивая плохенький чай без сахара — старую пачку Рамик нашел в одном из ящиков стола, я прикидывал дальнейший план действий. Все три тела обнаружили в лесу. Первую женщину, ту, без ноги, аккурат возле реки. Вторую несчастную с оторванной рукой, уже в чаще. Мужика без лица, точнее уж почти деда, ближе к деревне. Все смерти с разницей в несколько дней. По идее, следующая жертва должна быть завтра-послезавтра. Чудо-юдо рыба-кит. Чего же ты добиваешься?

В крепко натопленном доме думать было тяжело. Глаза слипались, голова все время стремилась оказаться на груди. Спать надо.

— Так, у нас есть печка с двумя спальными местами, — пытался отогнать я от себя дремоту. — Кровать в дальней комнате. И оставленные добрым поборником матрасы. Предлагаю девчонкам занять печку…

— Я с ней спать не буду, — взглянула искоса на Катю Светка.

— Ладно, мы с Сергеем на печку, — быстро вставил Куракин. И, не дожидаясь возражений, полез наверх.

— Я на кровать, у меня от матрасов бока болеть будут, — заявила Терлецкая.

— Высокородные во всей красе, — фыркнула ведьма, но спорить не стала.

Так мы и устроились. Куракин с Аганиным в комнате с печкой, все остальные в соседней. Кате матрас положили поперек, прямо под окном. А мы с Рамилем легли на проходе. «Как бомжи», сказал бы дядя Коля, увидев эту картину. Он всегда ругал меня, если я засыпал в одежде. Но тут по-другому никак. Еще заставят жениться.

На удивление, ночь прошла спокойно. Ни криков в лесу, стонов или других жутких звуков. К тому же дверь мы заперли на засов, да и я пару раз вставал, проверял, все ли нормально. Но юдо, если оно и бродило поблизости, решило к нам не соваться. И правильно сделало.

Утро началось, само собой, не с кофе.

— Господи, там даже туалетной бумаги нет, — задыхаясь, то ли от возмущения, то ли от непередаваемого запаха, вернулась из туалета Терлецкая.

— Вон целый ворох газет, пользуйся — меланхолично отозвался Рамиль. — Товарищ глава группы, скажи, мы чего жрать будем? Опять картошку?

— Не хотелось бы, — ответил я.

— Чай, кстати, тоже заканчивается, — сказал Аганин.

— Значит, надо идти на добычу еды. Магазин какой найти, — отозвался Куракин, явно пытаясь показать, что он полезен для группы.

— У тебя деньги есть? — спросил Рамиль.

— Когда отсутствие денег у магов было проблемой?

— Да, надо пройтись по деревне. С местными познакомиться, — как бы странно это не звучало, но я поддержал Сашу.

Но на сонного и голодного охотника зверь прибежал сам. Стоило нам выбраться из дома и только выйти за ограду, как мы буквально столкнулись с невысоким усатым мужичком лет за пятьдесят. Тот шел к нам, смешно раскачиваясь из стороны в сторону, облаченный в старый, глухо застегнутый плащ. Хотя, я его понимаю, утро выдалось прохладным.

— Здравствуйте, — начал я, — а вы не подскажите, где тут ближайший магазин?

— А вы из лесничества, что ли? — спросил он.

Я вспомнил ту странную легенду, которую нам написали, и кивнул. Уж лучше, пусть будет так.

— Так нет тут магазина. Уже лет десять как. Вы совсем без продуктов приехали?

Представляю, что сейчас местный о нас думает. Тем более к нам присоединились девчонки, который мужичок очень уж внимательно осмотрел. Разве что не облизнулся. Мда, вот только хоррора в глухой российской деревне нам не хватало. Сейчас он предложит зайти за продуктами к нему…

— У меня из запасов есть кое-что, — не сводил мужик взгляда с Терлецкой. — Щас принесу. Тут будьте.

Я облегченно выдохнул, а мужичок все так же странно раскачиваясь, пошел к ближайшему дому. В лучах утреннего солнца деревня выглядела как-то по-другому. Тихой, будто и не живет в ней никто. Заброшенных дворов много. Но и возле обихоженных не видно жизни. Даже дымок над трубой нигде не вьется. С другой стороны, ночью еще не так холодно, заморозки не ударили. Это нам, неженкам, все не так.

Я обратил внимание, что наш дом оказался на отшибе. Будто «оборонник» специально взял тот, который подальше. Впрочем, может, так оно и было. Чтобы мы лишний раз местным на глаза на попадались.

Мужичок вернулся довольно скоро, таща целый пакет.

— Мука, яйца, сметана деревенская, масло. Всего по чуть-чуть, — сказал он, искоса поглядывая на Терлецкую.

— Спасибо вам большое, сколько мы должны? — спросил, и только потом вспомнил, что денег у нас нет.

— Нисколько, — отмахнулся мужик. — Пользуйтесь. Завтра Сергеич в область поедет, можете у него заказать, что надо. Но его сейчас дома нет, только к вечеру будет. Это вон тот, дальний дом. Да, что ж я все болтаю, а так и не представился. Борис, — подал он руку.

Я пожал ее, но меня не покидало какое-то странное ощущение, словно что-то идет не так. Ладонь у Бориса оказалась мягкая, теплая, даже нежная, что ли.