Прах земной - [20]

– Мне пофиг, главу нашего позови!

Убийца какое-то время молчал и только через несколько секунд соизволил ответить:

– Не могу, его убили.

– Кто? – клацнув зубами, удивлённо спросил.

– Рич. Два дня назад.

– Два дня назад? Два?! Почему меня не оповестили?! – марионетки тупые! Да я самый первый должен был об этом узнать! В молчанку захотели поиграть?

Хотя… я догадываюсь, почему мне ничего не сказали. Я же "чёрный". А белые с чёрными не играют и секретиками не делятся. Зато сейчас я сын сдохшего главы, и они – даже если не хотят этого – обязаны меня слушаться!!!

– Ты сейчас один? – вкрадчиво и почти добродушно поинтересовался.

– Нет.

– Включи громкую связь.

– Включил.

– Приказ всем тем, кто находится сейчас в комнате: пристрелите Феликса.

Спустя миг в трубке раздалась оглушающая череда выстрелов.

– А Ричарда я найду. И серьёзно с ним поговорю, – нажав на красную кнопку отбоя, тихо пообещал сам себе.

Нефки* – бочки с ядовитым газом, в малых количествах действующим, как дурман.

Точные карты** – именно по ним вражеские командиры наводили свои ракеты, взрывая административные центры стран и природные комплексы, которые ещё до Ядерной Войны высоко ценились.

Часть вторая: Обезвоживание.

Элена.

Прошло уже больше часа с тех пор, как наша небольшая группа из трёх человек преодолела границу и оказалась на Пепелищах. Мы с Филькой уже порядком устали и выдохлись, но неприкасаемый упорно хранил молчание и никак не выказывал своего мнения по поводу моих бесконечных предложений устроить привал. Только спустя ещё пару пройденных километров, он всё-таки согласился на отдых.

Расстелив на холодной земле одеяло с теплоизолятором, я посадила на него брата. Около минуты ушло на то, чтобы покопаться в переданном Ричем рюкзаке, который тот забрал у военных, и найти там пригодную для брата еду. Пригодную, потому что сейчас у мелкого было от силы двенадцать зубов, и нормально кусать и пережёвывать любую пищу он пока не мог.

Правда, когда я всё-таки нашла более-менее подходящие консервы, Филя уже спал, свернувшись клубочком на покрывале и положив ручку под щёчку. Бедный, как же нужно было так устать, чтобы сразу с непривычки на твёрдой земле отключиться?

Огорчённо скривившись из-за того, что мальчик лёг голодным, я накрыла его вторым одеялом и, со вздохом отвернувшись, снова стала рыться в рюкзаке. Найдя новые банки с консервами, но уже такие, что точно не подошли бы брату, открыла их и неохотно стала жевать.

Окинув быстрым взглядом окрестности, я в который раз уверилась, что путешествовать по пустыне – само по себе очень неприятное занятие. Сейчас попытаюсь объяснить почему.

Вот представьте, к примеру, себя в каком-нибудь малолюдном или вообще полностью безлюдном месте. Вашим глазам не за что зацепиться, потому что поблизости нет ни кустика травы, ни мелкого камешка, и под ногами лежит только тёмно-серый песок, бывший когда-то плодородной землёй обычного коричневого цвета. И так до самого горизонта на все триста шестьдесят градусов, куда ни повернись, ни посмотри. А если кому-то вдруг недостаточно тяжёлой атмосферы, то представьте ещё ночное небо с тонким полумесяцем, считай не дающим никакого света и временами скрывающимся за тучами.

Вот она какая, моя первая ночь на Пепелищах.

Страшные места. Особенно если вспомнить об их разнообразной фауне. Наслушавшись баек про одних только горбатых волков и лосей-падальщиков, можно с катушек съехать. Хорошо ещё, что многим животным в такой пустыне просто не выжить, воды-то с пищей здесь нет…

Кстати, я тут подумала и пришла к выводу, что перспектива остаться одной на мёртвых землях, без защиты и проводника, пугает меня не многим больше, чем возможность и дальше путешествовать вместе с этим самым проводником. А виновато в том пристрастие Рича к холодному оружию, которое он в полной мере проявил на границе с Пепелищами.

Стыдно признаваться, но когда мы добрались до высокой кирпичной стены с пристроенным к ней зданием наблюдательного поста, я до последнего момента верила, что неприкасаемый не станет никого убивать, и мы сможем спокойно и незаметно преодолеть последнее препятствие, также как сделали это на Пределах. Но я сильно ошиблась, и как следствие, сама же из-за этого сильно пострадала.

Ведь мало того, что Рич убивал всех встреченных на своём пути солдат, так ещё и его методы с каждым разом становились куда жёстче и безобразнее. И многих защитников границы, из-за значительного превосходства в численности, он старался поначалу попросту оглушить. Ножом в живот, пулей в печень или когтями в глаза.

А уже потом, когда наступило время добивать оставшихся… многим людям пришлось расстаться со своими головами. И если вы думаете, что я щучу, то вы чем-то похожи на Рича, потому что в отличие от него, нормальные люди таким не шутят и не забавляются.

Я понимаю, что он убийца… но почему так жестоко?!

Всего раз увидев его с длинным, окровавленным кинжалом в одной руке и с чьей-то отрубленной головой в другой, меня долго выворачивало на месте. Счастье вообще, что Филя ни о чём не знал, потому что шапка, натянутая до самого носа и закрывающая глаза, не позволяла ему что-либо разглядеть. Но в то же время он по-прежнему мог чувствовать запахи и слышать то, что происходит вокруг…