Позор семьи - [12]

Здорово будет…

Я сперва молча разглядывала блюдечко с голубой каемочкой, забытое на кофейном столике, в поисках подходящей к случаю «правды».

Потом неуверенно забормотала:

— Ну, я пообещала рекламный щит одному клиенту, а другая девочка его уже продала своему клиенту! Мы поссорились… Так получилась — она меня ударила, а я ее…

Папа посмотрел на меня с некоторым отстраненным интересом и уточнил:

— А что она в воскресенье делала на работе?

— Что и все… Работала!

Работать по выходным в агентстве — общее место, даже папка про это знает. Наверняка его шнурки тоже мантулят по выходным с удвоенным энтузиазмом, чтобы скрасить мрачный понедельник шефа победными реляциями об отгрузках и денежных поступлениях. Может, поверит и оставит меня в покое?

— У этой девочки есть имя, фамилия, адрес? — подозрительно уточнил Славин.

— Есть, конечно… — Я хлюпнула носом как можно жалостнее. — Только я их не знаю… Имя — Лена, она недавно работала… А когда я ей нос разбила, шеф ее сразу выгнал…

Мой экспромт окончательно вписался в отцовскую парадигму человеческих отношений, он внутренне успокоился и продолжал орать исключительно в силу инерции. Голос с богатым интонационным контуром заполнял просторное помещение, упирался в бордовые стены, в бежевый потолок и по сложной конструкции из хрома и хрусталя, служащей люстрой, осыпался вниз, на мою виноватую макушку.

— Идиот! Ваш Чигарский — просто недоумок! И ты, Ника, — балда! Другого места не нашла подраться, кроме офиса? Скажи, Дим, ну что с ней делать?

Мой добрый крестный присутствовал на экстренном семейном совете в качестве эксперта по воспитанию строптивых дочерей; он развалился в мягком кресле и действительно подошел к вопросу основательно, со знанием дела:

— Это все гормоны-феромоны… Гоша, поверь мне! Раз ты хочешь оставить ребенка здесь, значит, надо ее срочно выдать замуж!

— Дима, наверное, ты прав. Я не против выдать Нику замуж — только за кого? — дернул скулой озадаченный папочка.

Я напрасно пытаюсь вставить хоть словечко и верчу головой в поисках поддержки. В таком важном деле, как династический брак, мнение невесты не учитывается.

Осознавая фундаментальность опроса, крестный пристроил себе под локоть дополнительную подушку и наставительно объяснил отцу:

— Надо отдать за того, кому ты доверяешь!

— Я никому не доверяю! Никому! Дима, даже тебе — хоть и знаю тебя сто лет!

— Гоша, да ты что! — Дим-Дим смутился, как дореволюционная гимназистка при виде обнаженной натуры, — Я же уже старый, куда мне на такой молоденькой девочке жениться! И разводиться пятый раз — такой геморрой, ты не поверишь…

И тут же конструктивно добавил:

— Если не доверяешь, значит, надо выбрать ей такого мужа, которого ты сможешь контролировать!

— Например? — заинтересовался отец; я тоже напряженно вытянула шею.

— Например, моего Жеку! Парень он приличный, ответственный…

Здоровенный рыжий лоб, маячивший за спиной Дим-Дима, стеснительно улыбнулся и густо покраснел, и я с ужасом догадалась — он и есть тот самый Жека!

Парень, который однажды посрамил элитную охрану крестного. На футбольном матче он лихо отбил банку с пивом, летевшую прямо в привлекательно сияющую лысину Дим-Дима, за каковой геройский подвиг и был спешно принят на нынешнюю высокую должность. Жека быстро и намертво прижился в хозяйском доме, превратившись в полноправного члена благородного семейства, как иногда приживается подобранный по случаю беспородный щенок. Увы, отбеленные зубы и костюмчик категории «люкс» так и не смогли перечеркнуть деревенского прошлого отважного Жеки. Не удивлюсь, если в его тщательно проработанном пиджачном кармане обнаружится горсть-другая подсолнечных семечек!

После этого внезапного озарения жажда протеста накрыла меня, как цунами, — я уже набрала в легкие воздуха и собралась орать на весь крещеный мир, что люблю другого! Что у меня уже есть жених! Что он…

Воздух у меня в легких внезапно стал горячим, потом закончился сразу весь, по щекам беззвучно покатились слезы, я пыталась вдохнуть, но не могла, а только бессильно шевелила губами. Это отставной товарищ Славин незаметно ткнул меня железным пальцем в район солнечного сплетения, и теперь я не могу произнести ни слова!

Вместо моего задушенного вопля прозвучал учтивый и нейтральный голос сэнсэя:

— Если не ошибаюсь, Евгений Николаевич — бывший капитан милиции?

Его негромкие слова волшебным образом изменили настроение отца. Папа напрягся и посуровел:

— Дима, при всем моем уважении — и к тебе, и к твоему отцовскому опыту… Но я не могу! Я просто не могу отдать единственную дочь за мента! Ты же понимаешь!

— Да какой он мент, Гоша! — Дим-Дим ободряюще похлопал своего протеже по накачанному плечу. — Он же террорист!

— Да, я террорист, — послушно подтвердил Жека, — то есть был террорист…

— Он служил в составе того «Антитеррора», который является структурным подразделением МВД, — настаивал Славин.

— Вот видишь, Дима! Я человек принципов — я так не могу! Это будет неправильно!

Выражение папиного лица исключало любое сомнение — помолвка не состоится.

Я могла бы с облегчением вздохнуть, если бы грудь не душило спазмом.