Познавая Иисуса через Ветхий Завет - [31]
Следовательно, ответ, обуславливаемый данным заветом, — это абсолютная и исключительная верность Яхве. Это предполагает не только поклонение одному лишь Яхве и исключение всех других богов, но и моральную ориентацию на Его нравственные ценности и природу. Заповеди и законы подчеркивают то и другое. Иисус определил сущность закона — то есть стержень, на котором весь закон держится, — как любовь к Господу Богу (см.: Втор. 6:5) и к своему ближнему (см.: Лев. 19:18), и это подтверждается противоположным, негативным акцентом (особенно во Втор. 4–11) на взаимно связанных друг с другом грехах идолопоклонства и неправды.
Иногда это метко характеризуется как «скрещение» линий обязательств по завету. Иными словами, существует вертикальная линия верности и послушания одному лишь Богу, и есть горизонтальная линия любви, сострадания, справедливости и братского отношения к другим человеческим существам. Две эти линии неразделимы. Мы иногда видим это в законе — в том, как общественное законодательство возникает в результате благодарности и верности Богу, Который освободил израильтян. Такое милостивое Божье деяние требует сопоставимого с ним сострадания и справедливости по отношению к слабым, бедным и беззащитным в их собственном обществе. Эта особенность еврейского закона оказала большое влияние на Иисуса, как мы увидим это в гл. 5 нашей книги.
Если еще раз посмотреть на отношения между Синайским заветом и Авраамовым заветом, то мы увидим несомненную связь между ответом, который требуется в соответствии с Синайским заветом, и основной целью Авраамова завета. Иными словами, верность Израиля Яхве и повиновение закону были главными средствами, благодаря которым израильтяне давали возможность Богу достигать своей цели — нести благословение всем народам. Синайский завет не был концом как таковым и не был предназначен для того, чтобы сделать Израиль отдельным народом ради их собственной пользы и выгоды. Он был средством, рассчитанным на достижение конечной всемирной цели ради всего человечества. Пророки это осознавали, о чем говорят такие отрывки, как Иер. 4:1,2 и Ис. 48:17–19.
Масштаб завета с Давидом был ограничен в основном домом Давида. И это, по сути, было также содержанием завета: появится дом Давида, который будет царствовать в Израиле.
Как мы видели в историческом обзоре в гл. 1 нашей книги, появление монархии было важнейшим изменением в характере Израиля как народа. Прожив какое–то время в рамках непрочного союза колен, внутренне раздробленного и испытывавшего давление со стороны хананеев и других врагов, израильтяне в конце концов объединились в одно государство, которое не только занимало обещанную Аврааму территорию, но и управляло несколькими подчиненными государствами на своих границах. И в момент этого перелома в жизни народа, пусть и вызванного человеческими желаниями и компромиссами, которые Сам Бог, через Самуила, не одобрил, Бог снова подтвердил Свои обязательства в отношении их будущего, заключив еще один завет с царем, которого Он им дал. И хотя масштаб обетования охватывал только дом Давида, это был фактически завет для всего народа, потому что обещание непрерывности роду Давида подразумевало обещание будущего и для Израиля тоже.
Контекст, в котором изложен завет с Давидом, также делает эту связь очевидной. В главе, идущей непосредственно перед этим событием (см.: 2 Цар. 6), говорится о том, как Давид привез Ковчег завета в Иерусалим. Давид недавно захватил Иерусалим и сделал его своей столицей. Из Иерусалима он правил всеми коленами, а до этого в течение семи лет властвовал над коленом Иудиным в Хевроне. Ковчег, более чем что–либо другое, символизировал древнюю историческую традицию и веру Израиля как народа Яхве. Он был собран на Синае и символизировал все, что Синайский завет означал для Израиля — закон, святость Яхве, доступ к Нему через пролитие жертвенной крови и Его присутствие среди Своего народа. Перенос Ковчега завета в Иерусалим, следовательно, был обдуманным действием, с целью продемонстрировать верность древним традиция исторической веры Израиля в Яхве, показать, что представление Давида о царствовании зиждилось на том же основании завета, что и у союза колен.
Из Божьего слова, полученного Давидом через пророка Нафана, мы также узнаем, что содержание этого обетования предназначалось и для дома Давида, и для Израиля, которому Бог обещал долговременную защиту и покой (см.: 2 Цар. 7:10 и дал.). И редактор первых двух Книг Царств явно хотел, чтобы его читатели услышали очевидный отзвук темы исхода,
Синая, в ответной молитве, вознесенной Давидом после того, как он услышал Божье обетование через Нафана. (Почитайте 2 Цар. 7:22—24 и сравните это с Втор. 4:32—38.) Завет с Давидом, таким образом, представляется в историческом документе не как нечто совершенно новое или разрыв с прошлым, а как распространение на царей из рода Давида, которые теперь будут царствовать над народом, основанных на завете отношений с Богом.
В Давидовом завете есть не только эти очевидные связи с Синайским заветом, но он еще, как нам представляется, намеренно оформлен таким образом, чтобы напомнить и об Авраамовом завете тоже. Мы уже видели, что именно Давид был фактически первым, кто овладел всей обещанной Аврааму территорией. Среди других параллелей можно отметить обещание сделать
Некоторые христиане разделяют весь ветхозаветный закон на предписательные моральные заповеди и необязательные в наше время заповеди обрядовые и гражданские. Другие и вовсе отвергают нравственное учение Ветхого Завета, считая его неактуальным, а обязательным для послушания — исключительно учение Нового Завета.Крис Райт не согласен ни с тем, ни с другим взглядом, и убежден, что оба они умаляют первую часть Писания. Он предлагает совершенно новый подход и рассматривает богословскую, социальную и экономическую составляющие ветхозаветной этики, а затем разбирает ряд актуальных в любое время вопросов, применяя к ним результаты своего исследования: этика и экономика, земля и бедные, этика и экология, политика, закон и справедливость, общество, культура и семья, свобода и личность и другие.После тридцати лет исследований и публикаций об этике Ветхого Завета Крис Райт собрал воедино свои выводы в этом обширном и легко читающемся учебном пособии, которое по праву можно назвать его самым выдающимся произведением.
В книгу «Митерикон» вошли изречения святых жен-подвижниц IV–V веков (свв. Феодоры, Синклитикии, Сарры, Мелании, Матроны и др.), собранные великим христианским подвижником аввой Исаией, а также послания и духовные наставления аввы Исаии всечестной монахине Феодоре.И хотя переводчик книги – святитель Феофан, Затворник Вышенский – рекомендовал «Митерикон» для «наших благоговейных инокинь, для которых прямо назначенных книг у нас не имеется», – рассуждения аввы Исаии о молчании и молитве, целомудрии и смирении, терпении и незлобии, воздержании и хранении в чистоте языка, о природе помыслов, о посте и плаче – это и многое другое послужит любому христианину, как начинающему, так и всецело посвятившему себя Богу, во спасение, назидание души и утверждение ума.Книга печатается в современной орфографии, имеет послесловие и примечания к тексту.Печатается по изданию: Митерикон, собрание наставлений аввы Исаии всечестной инокине Феодоре.
Преподобный Марк Подвижник (V в.) — один из величайших египетских пустынников. Обстоятельства его жизни во многом остаются сокрытыми для нас, но преподобный Марк оставил драгоценное свидетельство духовного подвига — свои аскетические творения.Поучения преподобного Марка Подвижника разнообразны по жанру и содержанию: это и беседы с братией, и ответы на вопросы, заданные философом, и пространные поучения, и проникновенное толкование отдельных библейских стихов, которое преподобный Марк всегда ставит в связь с аскетическим деланием.
Двунадесятые праздники, посвященные важнейшим событиям земной жизни Господа и Божией Матери, являются центром богослужебной жизни нашей Церкви. Тексты служб этих дней наполнены размышлениями о тайне домостроительства нашего спасения, а значит, учат нас самому важному – вере в Бога, надежде на Него и любви к Нему.Эта книга поможет всем, кто хочет глубже прочувствовать богослужение величайших церковных праздников и лучше понять смысл событий священной истории.Рекомендовано к публикации Издательским Советом Русской Православной Церкви.
В этой книге вниманию читателей предлагается диалог известного сербского старца Фаддея Витовницкого и православного психотерапевта, психолога Владеты Еротича. Собеседники делятся своими размышлениями о свободе, любви, смысле жизни, о добре и зле в этом мире.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Евангелия, которые официальная Церковь объявила неканоническими – и не включила в число «официальных» жизнеописаний Христа. Но… так ли это? И все ли апокрифические Евангелия – позднейшая подделка под священные тексты христианства? Доказать или опровергнуть подлинность этих произведений не в силах никто…