Пожиратели тьмы: Токийский кошмар - [41]

Достичь цели, которую Тим себе поставил еще до отлета в Японию, оказалось непросто. Он намеревался превратить исчезновение дочери в громкое дело, в важную политическую проблему, которую обязаны решить самые могущественные люди обеих стран.

– Шла гонка на время, – пояснил Тим. – С одной стороны, шумиха обернулась бы мощной рекламной кампанией, вывела Люси на телеэкраны всей Японии. С другой – подстегнула бы токийскую полицию, раз уж это дело обсуждают премьер-министры Англии и Японии. Я все просчитал. Я словно превратился в гигантский экскаватор, которому необходимо докопаться до определенной точки – найти Люси. Но я находился в Англии. При необходимости я прочесал бы все дома, переулки и тропинки, однако искать надо было в другом месте, поэтому я решил: отправлюсь туда, прямиком из точки А в точку Б. И любую преграду, которая встанет у меня на пути, я попросту перееду.

Эта решимость, порой доходящая до одержимости, сыграет против Тима, однако она же придаст ему сил. Когда самолет начал заходить на посадку в аэропорту Нарита, открывающийся внизу пейзаж поразил и встревожил Блэкмана.

– Меня охватило полное отчаяние: я решил, что мне никогда не найти там Люси. При первом знакомстве город впечатляет, это просто другой мир, настолько он огромный, многолюдный и чужой. Я только смотрел и думал: «Господи Иисусе, что же будет? Что же будет?» Но у меня было неотложное дело: приковать внимание британских СМИ.

Тим поселился в отеле «Даймонд», где остановилась и Софи. Там осели и съемочные бригады, толпы репортеров и фотографов, прилетевшие в Токио тем же рейсом. Большинство британских представителей прессы мало что знали о Японии и не особенно ею интересовались, и к моменту появления Тима никто не представлял, куда приведет история об исчезновении Люси. Репортеров волновал только один вопрос: чем именно занимаются хостес? Если они, по сути, являются девочками по вызову, то могла получиться яркая, но короткая история о молодой женщине, по собственной воле погрязшей в порочном мире и заслужившей печальный, но предсказуемый финал. Семье будут сочувствовать, но в определенных границах. Ни один премьер-министр не встретится с отцом пропавшей проститутки. Тим должен был постараться показать Люси невинной девушкой, пусть даже слишком наивной, которая не сумела разобраться в ситуации, чтобы простые британцы вполне могли представить на ее месте своих дочерей.

Правильно подать историю Люси могли только Тим и Софи, и – благодаря цинизму британских СМИ – у них это великолепно получилось.

О квартале Красных фонарей, Роппонги, выходило немало скандальных репортажей («Опасности японских порочных ловушек» – под таким заголовком в «Пипл» напечатали пояснение: «Розы английского среднего класса, которые спустились в сумеречный мир греха»). Было много и нелепых расистских обобщений насчет японских мужчин и их страстного влечения к блондинкам с Запада («Мужчины могут стать извращенцами из-за строгого воспитания», – объяснял «свой человек в Токио» изданию «Дейли рекорд»). Но к Люси и ее семье отнеслись с деликатностью и уважением. Девушку чаще называли «бывшей стюардессой „Бритиш эйруэйз“», чем «девушкой из бара». Никто не расспрашивал родственников о том, что за долги были у Люси, никто не привлекал внимание к тому, что она приехала в Японию по туристической визе и работала нелегально. Несмотря на расхожесть пикантных баек о «шикарных британках, торгующих своим телом», с Люси их не связывали. «Ее работа в качестве хостес заключалась в беседах с выпивающими мужчинами, – аккуратно, по-джентльменски объяснялось в „Сан“, самой скандальной из всех бульварных газет. – Нет никакого повода думать, что она занималась чем-то еще».

Вместо мрачной поучительной «страшилки» о том, к чему приводит порочное поведение, заголовки живописали более убедительную человеческую историю о любящей и страдающей семье и обожаемом ребенке, потерявшемся за границей, – историю, которую многие читатели газет могли принять близко к сердцу: «Я никуда не уеду без моей Люси, я молюсь, чтобы с ней все было в порядке» («Экспресс»); «Я обязательно найду сестру» («Сан»); «Семья молится о девушке-сектантке» («Дейли телеграф»); «„За что?“ Поиски Люси, пропавшей без вести „рабыни культа“, продолжаются» («Сан»).

– Я предупредил Софи: если мы не предоставим им материал, они его выдумают, – объяснял мне Тим. – Мы хотели, чтобы наше дело обсуждалось на высоком уровне, и добились внимания благодаря нашей с Софи откровенности. Нам так сопереживали, что пытаться осквернить эти чувства уже не имело смысла. Мы играли по правилам: предоставляли подробную информацию, были сдержаны, не злоупотребляли вниманием, по вечерам ужинали с репортерами.

Сотрудников бульварных газет, привыкших к неприязни и враждебности своих героев, расслабленное обаяние Тима обезоруживало и даже почти пугало. Он всегда отвечал на звонки, письма, позировал перед фотографами. Он держался более чем услужливо, что иногда настораживало. У самых циничных репортеров его готовность помочь вызывала подозрения: возможно, в этой семье что-то скрывали от посторонних глаз? Но все домыслы отступали перед легкостью и настоящим удовольствием работать с Тимом.