Пожиратели тьмы: Токийский кошмар - [111]

Обара: Да…

Наконец в марте 2006 года настала очередь стороны обвинения допрашивать Обару. Лицом к лицу с прокурором его уверенность испарилась.

Прокурор Мидзогути начал задавать вопросы о письмах, полученных полицией, включая подписанные якобы самой Люси, черновики которых были найдены в квартирах Обары.

– Некоторые из них написал я после сообщений от Кацуты, – признался Обара.

– Каких сообщений? – поинтересовался Мидзогути.

– Просто сообщений, – ответил Обара. – Большего я не могу сказать.

– Объяснил ли Кацута, почему вы должны написать письмо в полицейский участок Азабу? – спросил прокурор.

– Он прислал мне об этом сообщение, – ответил Обара.

– В чем был смысл этого письма?

– Я могу воздержаться от комментариев?

– То есть вы не хотите отвечать на вопрос?

– Я сделал это, потому что получил сообщение.

– Вы не можете рассказать подробнее?

– В данный момент нет.

В руках обвиняемый, как обычно, держал маленькое синее полотенце, чтобы вытирать пот с лица и шеи. Даже сзади по позе Обары было заметно, как он волнуется. Плечи резко опустились, а голова склонилась вниз. Прокурор Мидзогути продолжал:

– Третьего июля, после того как в полночь вы выехали из Дзуси-Марины и вернулись в «Мото-Акасака тауэрз», что вы делали тем утром?

Обара не ответил.

– Вы помните, как искали что-то в Интернете через домашний компьютер?

– Нет, – покачал головой Обара. – Не помню.

– У вас есть дома компьютер, верно?

– Да, есть в «Мото-Акасака тауэрз».

– В отчете об использовании этого компьютера от 3 июля есть записи о поисковых запросах через Интернет в районе 8:50 утра. Вы помните тот случай? – Мидзогути показал пачку распечаток.

Реакцию Обары публика не видела, но он, несомненно, растерялся.

– Позвольте мне показать отчет обвиняемому, – попросил прокурор, – так как, похоже, раньше он его не видел. Это список поисковых запросов, поступивших с персонального компьютера с середины июня, – объяснил Мидзогути. – 3 июля 2000 года с 8:44 до 8:57 утра было сделано шесть запросов. Глядя на них сейчас, вы можете что-то вспомнить?

Обара медлил, разглядывая обрывочные фразы, не всегда понятные даже на японском.

– Где-то после полуночи первого числа приняли наркотики, – неуверенно начал он (было не ясно, кто и какие наркотики принял). – Второго мы с Люси говорили о японке, которая пропала в Британии. Ее похитили и так и не нашли. Люси сказала, что это известная история, и я предположил, что девушка убита, хотя раньше о ней не слышал. История запала мне в голову. Я имею в виду то похищение в Британии.

Прокурор перечислил поисковые запросы, которые делал Обара тем утром. Первым шел «Дурман индийский» – растение, также известное как рожок дьявола, галлюциноген, употребление которое может привести к смерти. Далее значился запрос «бухта Нати» – место, откуда пожилые буддийские монахи перед смертью отплывали в последнее путешествие. Третий запрос – «как достать хлороформ». Четвертый – «производство ГТБ», наркотика для изнасилования.

– Зачем вы искали такие сайты? – настаивал Мидзогути.

– Это все равно что спросить, зачем люди смотрят фильмы про убийства, – ответил Обара. – Уж точно не для того, чтобы совершить преступление. Их смотрят, чтобы снять стресс. Вообще-то, я часто заходил на сайты подобной тематики.

Мидзогути указал на последние запросы, которые обвиняемый сделал тем утром:

– Вы посещали и другие веб-сайты – о процессе получения серной кислоты и о том, как купить серную кислоту. Вас интересовала покупка кислоты, верно?

Обара снова промолчал.

Прокурор пролистал документы и указал на другую страницу.

– На одном из просмотренных вами сайтов говорится: «Возможный способ – использование высокотемпературной печи, чтобы превратить в пепел даже кости, однако это очень трудно». И еще: «Один из способов растворить кости – поместить их в концентрированную серную кислоту». Здесь говорится об уничтожении тела умершего, верно?

– Я заходил на такие страницы и в июне, – возразил Обара. – И не по той причине, на которую указывает прокурор Мидзогути.

– Тогда почему в тот день вы снова посетили эти сайты?

– Только потому, как я уже сказал, что разговаривал с Люси о похищении в Лондоне[47].

– Вы помните те два способа, сожжение и растворение в кислоте, которые названы «очень трудными»?

– Не помню.

Для японского суда такое противостояние было в новинку: психологический поединок, борьба умов обвинителя и обвиняемого. Обара без конца утирался полотенцем. Как же, должно быть, заколотилось у него сердце, когда Мидзогути представил следующую улику – тяжелую папку с пожелтевшими страницами.

Именно там Обара описывал свои сексуальные приключения: это был «судовой журнал» его «игр». Его, цитировавшего дневник Люси, теперь ткнули носом в собственный дневник.

– Записи в книге делались приблизительно с тысяча девятьсот семидесятого года, – объявил прокурор.

Обара без труда вспомнил дневник, но отметил:

– Я писал о своих отношениях с девушками через пять лет после того, как они происходили в реальности. Разрыв в пять лет делал их интереснее. Поэтому я и записывал сюжеты спустя пять лет, добавляя порнографии.

– Значит, истории выдуманы?