Пожар любви - [136]

Ее даже немного пугало то, что Зейну с первой попытки удалось найти больше, чем многим хорошо подготовленным археологам и антропологам. А может быть, верно, что новичкам везет? И все же она считала, что тут не простая удача. Зейна вели разум и интуиция. Кроме того, на него не давила необходимость поддерживать репутацию специалиста, желание сохранить место где-нибудь в университете — все то, что так мешает сделать неожиданный решительный шаг.

В этот день, слушая его рассказы, Лили как никогда восхищалась своим Зейном.

Солнечные лучи, проникая сквозь широкие пальмовые листья и раскидистые ветви деревьев, посверкивали на лезвиях мачете, с помощью которых проводники расчищали путь от густо сплетенных лиан и других вьющихся растений, закрывавших дорогу. Этот участок маршрута оказался таким заросшим, что работать приходилось всем. К середине дня у Лили разболелись руки, а к вечеру уже все мышцы ныли от усталости. Ноги распухли, и она чувствовала, что не в состоянии больше сделать ни шагу. Пот градом струился по лицу, а майка промокла насквозь. Никогда еще Лили не приходилось так тяжело. По сравнению с этой экспедицией ее поездки с отцом казались просто воскресными прогулками.

Лили частенько поглядывала на Зейна, удивляясь его выносливости. Он давно снял походную рубашку, оставшись в одной футболке цвета хаки. При каждом взмахе мачете его хорошо развитые мышцы перекатывались легко и свободно. Кожа покрылась тонкой пленкой испарины, но ни жара, ни физическая усталость, ни насекомые, видимо, не беспокоили его. Само присутствие Зейна в джунглях казалось таким естественным, словно он родился для того, чтобы жить на этой земле.

Теперь Лили видела его в совсем ином свете. Ей даже трудно было представить себе Зейна таким, каким она видела его в Хьюстоне: безукоризненно одетым как с картинки. Сегодняшний Зейн выглядел совсем другим, еще не известным ей, и Лили невольно спрашивала себя, что он сам думает, открыв эту сторону своей натуры.

Отрубая огромные куски от зеленой стены растений, Зейн что-то негромко насвистывал. Он чувствовал, как кровь бурлит в жилах, как в полную силу работают мускулы. Это напоминало ему вечера, проведенные в тренажерном зале, когда он тренировался до изнеможения.

К его величайшему удивлению, Лили не отставала. Она ни разу не пожаловалась на жару или насекомых, хотя могла бы вылить на себя целую банку репеллента. Наконец-то Зейн начал понимать, что дают человеку джунгли: они внушают желание покорять непокоренное. Впервые в жизни он стал понимать Лили по-новому, более глубоко — так, как никогда не смог бы ее понимать, если бы не приехал сюда.

Сознание того, что они с Лили действуют заодно, согревало Зейна. Их отношения вырастали в нечто большее, чем просто сексуальное влечение. Хотя каждый взгляд на нее по-прежнему вызывал в нем желание, но теперь в нем было больше чувства, больше любви, чем когда-либо.

К концу дня они поднялись на вершину горы, где, по мнению Лили, брала свое начало «золотая река». Несмотря на то что весь этот район Анд, носивший название Вилкабамба, сформировался в результате воздействия рек, промывших в горах глубокие каньоны, большинство из тех рек давным-давно высохли.

Вконец измученные, они стали устраиваться на ночлег. Пока Зейн кормил лам, а другие мужчины подвешивали гамаки, Лили развела огонь и поставила кастрюльку с водой для кофе. Открыв банки с фасолью, она выложила ее в другую кастрюлю и поставила разогревать. На десерт она достала персиковый компот. Когда Зейн уселся рядом с ней, Лили поджаривала хлеб.

Он положил ей руку на плечо.

— Ты что такая мрачная?

— Что, если папа ошибся и его расчеты не годятся? — тревожно спросила она. — Неужели мы проделали весь путь напрасно?

— Лили, я знаю тебя как свои пять пальцев. Ты бы ни за что не приехала сюда, если бы не проверила каждую запятую в записях Джей Кея, не перелопатила бы все легенды вдоль и поперек. Я верю в тебя, Лили.

Она смотрела на него, подперев голову рукой.

— Спасибо, что ты мне доверяешь. — Лили перевела взгляд на костер. — Но я, к сожалению, не так доверяю своей памяти, как ты. У меня с собой последняя папина тетрадь. Там всего лишь некоторые размышления о работе, однако пара фраз не дают мне покоя.

— Например?

— Легенда о пленении бога Солнца в Мачу-Пикчу. Никогда не могла понять, почему он подчеркнул почти всю запись. — Она с надеждой подняла глаза на Зейна. — Может, ты прочтешь и скажешь, как бы ты это объяснил?

На его лице появилась широкая довольная улыбка, и он, потянувшись вперед, нежно поцеловал Лили.

— Почту за честь.

Наскоро поужинав, участники экспедиции расселись вокруг костра и принялись обмениваться впечатлениями о разных раскопках, в которых им доводилось участвовать. Давида больше всего поразили рассказы Зейна о потерянных месторождениях изумрудов, хотя все согласились с тем, что найденный Колдом Тэпом изумруд совсем не обязательно указывал на то, что они нашли «источник».

— На то она и легенда, — сказала Лили. — Век за веком люди ищут доказательства, иногда подходят совсем близко к истине, но потом теряют веру и отступают.