Поздравляю, желаю счастья! - [27]
— Папа звонил?
Мама покачала головой:
— Нет, со вторника ни весточки. Он, наверное, ещё и не начал толком работать. — Мама сделала глоток чая с таким звуком, будто пыталась проглотить камень. Она поставила чашку на стол, глядя на пламя свечей, и я заметила, что в глазах у нее слезы. Тогда я пересела поближе к ней и обняла за желтые махровые плечи.
— Может быть, сами позвоним? Он оставил какой-нибудь номер?
— Он обещал позвонить, как только прибудет на место. Кажется, сначала он должен был оказаться в Арьеплуге.
Шмыгнув носом, она взглянула на Ругера:
— Мой муж распространяет лечебные препараты, — объяснила она.
— Я знаю, — ответил он. — Элли рассказывала.
— Мы немного беспокоимся, что из этого выйдет. Но ведь они не стали бы выпускать продукт, если бы не верили, что он будет продаваться?
— Конечно, не стали бы, — поспешно вставила я.
И он, конечно, не станет впадать в депрессию, если никто не будет покупать это лекарство. Он ведь не виноват.
Честно говоря, когда речь зашла о папе, я стала немного беспокоиться о том, что скажет Ругер. В жизни папы было немало загадочных моментов, но мне не хотелось заводить о них разговор сейчас.
— Как дела у Лу? — спросила мама, глядя на меня. Наверное, она тоже считала, что эта тема будет более уместной.
— Неплохо, — ответила я.
— А мне кажется, очень хорошо, — сказал Ругер.
— Вот как? — удивленно произнесла мама, переводя взгляд с меня на Ругера.
— Почему ее держат там? — невинным тоном поинтересовался Ругер. — Какая от этого польза? То есть с ней же все в порядке…
— Сегодня — да, — прервала его я. — Но, поверь, не всегда.
— Мы очень боялись, что не сможем остановить ее, если она снова вздумает навредить себе.
— Она только этим и занималась! — я заметила, что произнесла это немного агрессивно. Как будто Ругер не имел права сомневаться в правильности нашего решения.
— Я знаю, успокойся, — сказал Ругер. — Я только хочу сказать: может быть, ей уже лучше?
— На это мы и надеемся, — ответила мама, — что там ее вылечат.
— Я, но крайней мере, надеюсь посмотреть вместе с ней «Рождественский календарь», — заявил Ругер, допивая чай.
Сердце снова защемило, жестко и безжалостно. Я спрятала взгляд, чтобы не выдать себя.
— Как хорошо, что ты снова дома, — тихо произнесла мама, обнимая меня. — Надеюсь, ты идешь завтра в школу?
— Угу, — кивнула я, глядя на Ругера.
— Я могу постелить Ругеру на диване, — предложила мама.
— Не стоит. Лучше я буду спать с Элли в ее кровати, — спокойно ответил Ругер.
Сначала мама застыла, как статуя, но уже через мгновение рассмеялась легко и тепло.
— Ну, тогда спокойной ночи! Разбудить тебя, чтобы ты успела собраться? — спросила она.
— Конечно, — ответил Ругер вместо меня.
Моя лучшая вещь
Мы лежали в моей комнате, перешептываясь в темноте. Поначалу я никак не могла привыкнуть, что Ругер лежит рядом со мной, но вскоре мне уже казалось, что это самое обычное дело — пожелать маме спокойной ночи и вместе забраться под мое розовое одеяло. Бабушка сшила его из разных лоскутков, я очень люблю это одеяло. Возможно, это лучшая вещь из всех, что у меня есть. После Ругера, конечно. Хотя человека нельзя считать своей вещью. Можно только брать его на время, быть рядом с ним. Эта история с ревностью и вправду застала меня врасплох. До сих пор я думала, что этим страдают только очень неуверенные в себе люди с узкими взглядами на жизнь. Теперь я знала, что ревность касается и меня. Пусть Лу и Ругер нравятся друг другу, но не слишком сильно и не так, чтобы я осталась в стороне.
— Мне очень нравится твоя сестра, — внезапно произнес Ругер.
— Знаю, — отозвалась я, как можно более спокойным тоном. — Это заметно!
— Неужели ей и вправду нужны все эти лекарства?
— Не знаю. Она, по крайней мере, считает, что нужны.
Он гладил меня теплой ладонью вдоль позвоночника, зная, как я люблю, когда он с силой проводит ладонью по коже — до мурашек.
— Ты волнуешься за папу?
Меня вдруг разозлило, что он задает вопрос, ответ на который очевиден. А может быть, я просто хотела забыть об этой тревоге, и потому быстро сменила тему.
— Почему ты не живешь у тети?
— Как же — живу!
— Не заметила.
— Может быть, ты и не заметила, но я там живу.
— Понятно, — мне стало обидно. — Спокойной ночи.
— Можем как-нибудь сходить к ней, и ты все поймёшь, — шепнул он мне на ухо.
— Завтра? — Я повернулась к нему, не сомневаясь, что он ответит «нет». Что именно завтра неподходящий день. Но он кивнул. И мы договорились, что он будет ждать меня у школы после уроков, в половине четвертого.
— Только не говори ей заранее, — попросила и. — Иначе она станет хлопотать и готовиться к нашему приходу.
— То есть как?
— Печь пироги, делать уборку и все такое…
В темноте раздался смех Ругера.
— Сразу видно, что ты не знаешь мою тетю.
Затем он повернулся на бок и почти сразу уснул.
На следующее утро, когда мы с мамой завтракали, он еще спал. Я оставила записку, написав, что он может поесть, принять душ и вообще делать все, что угодно. Только пусть не забудет встретить меня в половине четвертого.
— Напиши, чтобы не забыл запереть дверь, когда будет уходить, — напомнила мама, натягивая красивые кожаные сапоги. С утра у нее был вполне бодрый вид образцовой банковской служащей. Трудно поверить, что тот же самый человек вчера лежал на диване, укрывшись пледом.
Где взять мудрость, чтобы не упустить любовь из-за недоразумения?Стоит ли запретить себе думать о прошлом и жить дальше, словно ничего не было?Насколько одному человеку позволено вторгаться в жизнь другого?На долю некоторых людей выпадают удивительные вещи. Это история искренней привязанности, первой любви и необычной дружбы между 19-летней Сандрой, одинокой в незнакомом городе, и 80-летней Юдит, по своей воле потерявшей связь с прошлым. Когда они встречаются, жизнь обретает привкус смелости, и приходит понимание истинно важного: что в жизни главное, а что – вторично.«Не прячься от жизни, Сандра! Тебе хватит сил посмотреть правде в глаза.
Янис 12 лет и она — «ребенок-одуванчик». Так в Швеции называют не белокурых ангелоподобных деток с аккуратным пробором и в чистеньких вельветовых брючках, а подростков, которые в своем и без того непростом возрасте вынуждены преодолевать всевозможные жизненные трудности. Янис учится в школе, любит кататься на велосипеде, а ещё ей приходится делить комнату со старшим братом, который связался с плохой компанией. Но вдруг — это волшебное, сказочное вдруг — у Янис появляется совершенно необычная подруга. И с этого момента начинают происходить самые удивительные (и ужасные!) события, какие только способны себе представить жители небогатого стокгольмского пригорода.
Дмитрий Наркисович Мамин-Сибиряк (1852–1912) – русский прозаик и драматург, автор повестей, рассказов и сказок для детей. В книгу вошли сказки и рассказы, написанные в разные годы жизни писателя. С детских лет писатель горячо полюбил родную уральскую природу и в своих произведениях описывал её красоту и величие. Природа в его произведениях оживает и становится непосредственной участницей повествования: «Серая Шейка», «Лесная сказка», «Старый воробей». Цикл «Алёнушкины сказки» писатель посвятил своей дочери Елене.
В издание вошли сценарии к кинофильмам «Мандат», «Армия «Трясогузки», «Белый флюгер», «Красные пчёлы», а также иллюстрации — кадры из картин.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книгу вошли две повести известного современного македонского писателя: «Белый цыганенок» и «Первое письмо», посвященные детям, которые в трудных условиях послевоенной Югославии стремились получить образование, покончить с безграмотностью и нищетой, преследовавшей их отцов и дедов.
Эта книга о людях, покоряющих горы.Отношения дружбы, товарищества, соревнования, заботы о человеке царят в лагере альпинистов. Однако попадаются здесь и себялюбцы, молодые люди с легкомысленным взглядом на жизнь. Их эгоизм и зазнайство ведут к трагическим происшествиям.Суровая красота гор встает со страниц книги и заставляет полюбить их, проникнуться уважением к людям, штурмующим их вершины.