Поймай судьбу за хвост! - [68]

Пение становится все громче, громче… обрывается на одной пронзительной ноте, что вворачивается мне в уши… Больно… Темно…

Я пришел в себя уже наверху, полусидя-полулежа на широкой деревянной ступени. Рядом со мной сидел Тагир. Увидев, что я пришел в себя, он протянул мне стакан с водой. Я отпил пару глотков, не чувствуя вкуса.

— Что это было? — спросил я хрипло.

— Внизу? — Я кивнул. Таги чуть замялся. — Понимаешь, я сам не очень-то помню, а про то, что помню, рассказывать нельзя. Джелла сказала, что это только мое, личное.

— Джелла? Кто это?

— Старшая жрица, — удивленно ответил Таг. — Ты же с ней столько раз общался, и это она вас в ритуальный зал провожала.

Я мотнул головой, огляделся. В храме было пусто.

— Все разошлись, — ответил котенок на мой немой вопрос. — Госпожа декан осталась внизу, чем-то заинтересовалась очень, а господин Бройс увез Веру, ей на работу надо. Ты как себя чувствуешь? Поехали домой? А то мне еще ужин готовить.

Я допил воду, собрал себя в кучу и поднялся на ноги. Прислушался.

Чувствовал я себя… потрясающе. Голова не кружилась, ничего не болело, настроение скакнуло вверх пустынным зайчиком. Вдруг захотелось, как в детстве, беззаботно радоваться жизни. Посмотрел на чуть напряженного Тагира — надо же, переживает за меня, хороший мой, — и неожиданно для себя самого схватил его в охапку и закружил по залу, смеясь во все горло.

Котенок чуть помедлил — и засмеялся вместе со мной.

— Никакой готовки, — сказал я, когда мы отсмеялись. — Ужинаем в ресторане, я кабинет заказал. Будут гости, будет игристое вино и подарки. Много подарков. Да, будет еще кое-что, но это пока секрет. Устраивает такая программа?

Котенок посмотел на меня неожиданно серьезным взглядом, потом кивнул и уткнулся лбом мне в плечо.

Мы стояли, обнявшись, посередине пустого храма и слушали удивительный в своей чистоте перестук деревянных колокольчиков. На сердце было легко и спокойно. Вот оно, мое счастье, совсем рядом. Никому не отдам.

Глава 47 Новый день, новые заботы

Ракеш.

Перенасыщенный событиями день потихонечку подходил к концу. Оставалось лишь рассчитаться с официантом, отнести в машину сумку с подарками, загрузить туда же самого виновника торжества, доехать домой и — наконец-то! — лечь, даже не лечь, а рухнуть в постель. Такая мелочь по сравнению с тем, что сегодня уже случилось.

Мысли лениво крутились в голове, пока я, удобно устроившись в кресле, разглядывал расписные стены ресторанчика, отдыхая после сытного ужина. Ирвин и Тамара вели неспешный разговор, молодежь — Тагир, Вера и примкнувший к ним молодой мейкун, сопровождающий тетушку, уже через силу доедали остатки торта. Обещанный сюрприз удался, бисквит с начинкой из трех сортов мороженого привлек внимание не только гостей заведения, но и хозяина, который, заполучив кусочек очередного шедевра императорской кухни, умчался разгадывать его рецепт. Ну и Божественная ему в помощь, как говорится.

Я же снова и снова вспоминал сегодняшнее утро.

Что же это было? И было ли на самом деле или пригрезилось? Факелы, барабаны, мозаики… Что за тайны скрывает древний храм? И надо ли мне в это лезть или лучше перевести все случившееся в разряд чудес и не заморачиваться? И почему все остальные так спокойны, будто ничего и не было? Вопросы множились как кролики весной.

Я перевел взгляд на Тагира. Мой котенок и Вера слушали мейнкуна, что-то уточняли, вот Вера хихикнула, секунду спустя все трое дружно рассмеялись. Тагир поймал мой взгляд, вопросительно глянул в ответ. Я покачал головой. Все в порядке, родной мой, веселись дальше.

И, кстати, вот еще одна непонятка: выросший в приюте, он явно знает о произошедшем больше меня. А что знаю я? Да практически ничего, к своему стыду. Ни о храме Бастет, в который регулярно захожу, ни о сфинксе, с которым живу. И даже о самих сфинксах не знаю ничего. Как там было в стихотворении — дети тысячелетий? Вернемся домой, надо будет еще раз влезть в сеть. И Тамара наверняка должна что-то знать, не зря же она задержалась в подземелье. Или, может, сходить в храм и спросить у жриц?

А главное: что делать с тем, от чего я все это время так старательно отмахивался — с даром Тагира. Его способность различать ложь, она единственная, или котенок может еще что-то? Ох, чует мое сердце, это только начало.

По дороге домой котенок отчаянно зевал, в спальню вошел, спотыкаясь, и сразу же уснул. А вот мне заснуть не удавалось. Я сходил на кухню выпить чаю, потом долго сидел на подоконнике, любуясь полной луной, вернулся в постель. Прижал Тагира к себе, слушал его сонное дыхание и думал, думал, думал. И не надумал ничего.

Ясно было только одно — в одиночку я с этим не справлюсь.

* * *

Тагир.

Это была сказочная неделя. Сбылось даже то, о чем я раньше и мечтать не осмеливался.

Ракеш произнес древнюю клятву. Не ту, что говорят сейчас в храмах, безликую, не дающую никаких обязательств, а изначальную, окончательную, после которой нет пути назад. Не знаю, как это объяснить, не знаю, откуда я это знаю… правильную. Так точнее всего, именно так я чувствую.

Еще было посвящение в храме — тоже правильное. И день рожденья. Мой первый настоящий день рожденья! С подарками, игристым вином и потрясающей вкусности тортом. Были гости — господин Бройс, Вера, госпожа декан. И пришедший с ней Рейлис Виан Дарем, архивариус университетской библиотеки, пообещавший провести меня на выставку Первых летописей! А еще мне подарили несколько книг и альбомов по искусству, пару серебряных браслетов, красивый шарф и золотую сережку с маленьким бриллиантом, которую Ракеш самолично вдел мне в мочку уха. Вот!