Поймай судьбу за хвост! - [30]
— Готов?
— Не очень, — честно ответил я. — До сих пор не верится.
Он фыркнул:
— Ты, главное, не стесняйся. Посмотри, — Ракеш кивнул в сторону стоящей неподалеку надменной пожилой абиссы, — видишь, как она на мир взирает? Свысока, оценивающе. Как будто одолжение ему делает. Вот и ты так же постарайся. Если кто-то задирать будет, сразу мне говори, не скрывай. В этом обществе другие правила, а ты их пока не знаешь. Понял?
— Ага. — Я кивнул. — Ну я пошел?
— Давай. — Старший положил мне руку на плечо, сжал легонечко и подтолкнул. — Вперед.
И я пошел. Вместе со всеми остальными первокурсниками. Сначала в парадный зал, где ректор Академии, пожилой представительный бурмил поздравил нас с поступлением, а затем в аудиторию, где мне повезло занять место на первом ряду. А потом вошла немолодая, но очень красивая бенгала, и я завис, потому что на лацкане ее пиджака красовалась маленькая бриллиантовая брошь в виде короны. Кто-то сзади шепотом выдохнул: «принцесса». Вот это да!
— День добрый, первокурсники, — произнесла она. — Я Тамара Аган Леста, ваш декан и преподаватель теории искусств. Хочу сразу предупредить всех, кто думает, что может числиться на факультете за счет своего происхождения или денег — у вас не получится. Мне не интересны ни ваши связи, ни форма ваших ушей. — Она обвела взглядом аудиторию. — Меня интересует только одно — ваши знания. И тем, кто пришел сюда в надежде побездельничать, лучше уйти сейчас, чем быть отчисленным с позором после первой сессии. Всем понятно? Ну что ж, приступим. Тема сегодняшней лекции — художественные науки и их классификация.
Дни понеслись, как снежный ком с горы. Я вставал в шесть утра, готовил еду и отправлялся на занятия. Иногда меня подвозил Старший, когда ему было по пути, но чаще я шел пешком, через старый парк, не менее древний мост и два квартала — это было проще, чем ехать на автобусе через весь Старый город с его узкими улочками. Обратно тоже шел пешком — в будние дни это была единственная возможность погулять, да и знания в голове легче укладывались.
Учиться мне нравилось. Я слушал лекции, ходил на семинары, по вечерам зарывался в книги, стараясь заполнить пробелы в своем образовании. Заодно разобрал домашнюю библиотеку — к моей радости, в ней оказалось немало интересных книг по предметам, которые нам преподавали, и это постепенно сказывалось на моих оценках.
Если вначале я пару раз схватил «шестерку», то теперь в журнале знаний гордо красовалась цифра «восемь». А «девятки» начинали ставить только после второго курса, так что к концу октября я неожиданно для самого себя оказался вторым учеником на потоке. Первой была Тиринейя Тесс Муртази. Жена Мартина.
Непонятно почему, я поначалу ждал неприятностей именно от нее. Но рыжеухая голубоглазая аристократка-перса неожиданно оказалась умной, хоть и стервозной кошечкой, причем с чувством юмора. Мы не подружились — слишком многое нас разделяло, но относились друг к другу с уважением, будучи соперниками. Сам же Мартин — мы пару раз пересеклись после занятий — обычно шипел что-то мне вслед, не делая, впрочем, попыток приблизиться.
Год незаметно подходил к перелому, уже начало холодать, по утрам на осенней траве можно было увидеть иней. Казалось, жизнь идет в уже привычном ритме, но как-то вечером вдруг позвонила Вера с просьбой о встрече.
Подруга заметно нервничала, даже руки тряслись.
— Я вчера была в полиции, — начала она, — Элли убили.
Я охнул. Элли выпустился из приюта двумя годами раньше нас. Маленький, хромоногий, удивительно добрый смесок. Его обожали воспитанники и не трогали воспитатели. Он умудрялся найти общий язык со всеми, даже самыми необщительными детьми. И когда его забрали под опеку, никто даже не позавидовал, наоборот, вместе помолились Божественной, прося у нее благословения для Элли. И его убили? Не может быть.
— Помнишь, я говорила, что его семья живет в соседнем доме? Мы пару раз вечером прогулялись, в кино сходили, в кафешку. Вот. А его позавчера утром нашли, в заброшенном доме, еще живого. — Вера уже плакала. — Его изнасиловали, Таги. Порвали до ушей и бросили. Он в больнице умер, не приходя в сознание.
Я налил воды в стакан, подал ей. Она выпила жадно, успокоившись, продолжила:
— Так вот. Я когда в участке в коридоре сидела, разговор подслушала. Оказывается, это уже третий случай за этот год. И в прошлом было два. И полицейские определили, что действует маньяк. А потом из кабинета вышел Мердок. Злющий, аж искры от него летели. Зыркнул на меня и ушел. Так вот, оказалось, что убивают тех, кого из приюта забрали под опекунство. Из нашего приюта, Таги. Понимаешь?
— А как адреса узнают? Или это кто-то из… тех?
— Откуда я знаю, — Вера тяжело вздохнула. — В общем, сейчас в приюте полный разброд, проверка за проверкой, полиция чуть ли не прописалась. Я, собственно, к чему. Элли как-то обмолвился, что за ним кто-то следит, мы еще посмеялись тогда про тайного поклонника. Поэтому… будь осторожней, ладно? Я вот себе смотри что купила. — Она приоткрыла сумочку и показала мне небольшой шокер.
— Ого, — я осторожно дотронулся до опасной игрушки. — А пользоваться умеешь?
Что забыл дракон в духами забытом городке под названием Тихий Омут? И стоит ли опасаться скромному учителю истории голодных взглядов чешуйчатого? Увы, обманываться романтическими бреднями не приходилось — в прошлом такие эльфы, как Алияс, служили не более чем деликатесом для гигантских ящеров.18+.
Тринадцатилетний подросток Кир, потомок древнего народа, прозябает на борту Имперского флагмана в роли простого служки. И как же его угораздило стать одним из претендентов на роль Императора галактики. Ну, зачем он помог этому мирионцу, да еще принцу? Ведь он презирает аристократов всей своей душой. Но фризийцы никогда не отступают и Кир отчаянно бросается в борьбу, пользуясь древними навыками своего народа. Сможет ли он показать, что достоин? Узнает ли он, что есть нечто большее, чем быть Императором?
Кто подойдёт самому неуживчивому чёрному магу Академии Сельёна?18+.
Думаешь, быть съеденным зверем самое страшное, что тебе угрожает? Если да — не читай дальше.18+.
Как примут кровожадные и алчные драконы светлого эльфа, волею судеб попавшего на земли Северных нагорий? Сумеет ли чужак заставить Древних духов поверить в то, что у него хватит сил идти рука об руку с будущим Правителем?18+.
Второй шанс — это всего лишь шанс. Потерявшийся среди холодных Нагорий скромный учитель истории Алияс постарается сладить с непростым учеником-драконом. Разглядит ли своенравный жестокий ящер того, кто предназначен ему судьбой? Или всё же сердце Алияса достанется опытному и хитрому сопернику?18+.
Ад строго взимает плату за право распоряжаться его силой. Не всегда серебром или медью, куда чаще — собственной кровью, плотью или рассудком. Его запретные науки, повелевающие материей и дарующие власть над всесильными демонами, ждут своих неофитов, искушая самоуверенных и алчных, но далеко не всякой студентке Броккенбургского университета суждено дожить до получения императорского патента, позволяющего с полным на то правом именоваться мейстерин хексой — внушающей ужас и почтение госпожой ведьмой. Гораздо больше их погибнет в когтях адских владык, которым они присягнули, вручив свои бессмертные души, в зубах демонов или в поножовщине среди соперничающих ковенов. У Холеры, юной ведьмы из «Сучьей Баталии», есть все основания полагать, что сука-жизнь сводит с ней какие-то свои счеты, иначе не объяснить всех тех неприятностей, что валятся в последнее время на ее голову.
Джан Хун продолжает свое возвышение в Новом мире. Он узнает новые подробности об основателе Секты Забытой Пустоты и пожимает горькие плоды своих действий.
Что такое «Городские сказки»? Это диагноз. Бродить по городу в кромешную темень в полной уверенности, что никто не убьет и не съест, зато во-он в том переулке явно притаилось чудо и надо непременно его найти. Или ехать в пятницу тринадцатого на последней электричке и надеяться, что сейчас заснешь — и уедешь в другой мир, а не просто в депо. Или выпадать в эту самую параллельную реальность каждый раз, когда действительно сильно заблудишься (здесь не было такого квартала, точно не было! Да и воздух как-то иначе пахнет!) — и обещать себе и мирозданию, вконец испугавшись: выйду отсюда — непременно напишу об этом сказку (и находить выход, едва закончив фразу). Постоянно ощущать, что обитаешь не в реальном мире, а на полмиллиметра ниже или выше, и этого вполне достаточно, чтобы могло случиться что угодно, хотя обычно ничего и не происходит.
Главный персонаж — один из немногих уцелевших зрячих, вынужденных бороться за выживание в мире, где по не известным ему причинам доминируют слепые, которых он называет кротами. Его существование представляет собой почти непрерывное бегство. За свою короткую жизнь он успел потерять старшего спутника, научившего его всему, что необходимо для выживания, ставшего его духовным отцом и заронившего в его наивную душу семя мечты о земном рае для зрячих. С тех пор его цель — покинуть заселенный слепыми материк и попасть на остров, где, согласно легендам, можно, наконец, вернуться к «нормальному» существованию.
Между песчаными равнинами Каресии и ледяными пустошами народа раненое раскинулось королевство людей ро. Земли там плодородны, а люди живут в достатке под покровительством Одного Бога, который доволен своей паствой. Но когда люди ро совсем расслабились, упокоенные безмятежностью сытой жизни, войска южных земель не стали зря терять время. Теперь землями ро управляют Семь Сестер, подчиняя правителей волшебством наслаждения и крови. Вскоре они возведут на трон нового бога. Долгая Война в самом разгаре, но на поле боя еще не явился Красный Принц. Все умершие восстанут, а ныне живые падут.
Никогда неизвестно, кто попадёт тебе в руки, вернее, кому попадёшь в руки ты, куда это тебя приведёт, и в кого превратит. Неизвестно, что предстоит сделать для того, чтобы мир не погиб. Неизвестно, как сохранить близких, которых у тебя никогда не было.