Поймай, если сможешь - [10]

Теперь понятно, почему он так разгневан на нее! Но как Николай пришел к мысли, что у нее был роман с его братом и они хотели от него сбежать с ребенком? Почему?

— Есть еще кое-что.

У Элли перехватило дыхание.

— В машине после аварии полицейские нашли шкатулку с фамильными драгоценностями. Там находилось и бриллиантовое ожерелье моей матери, которое я хранил в сейфе в спальне. Ты, наверное, слышала, как Саша ругался со мной по поводу денег тем утром до того, как я уехал в офис. Вы взяли ожерелье и другие драгоценности, чтобы обеспечить себя деньгами. Надолго! Вы планировали кражу вместе? Или это была твоя гениальная задумка?

Элли сделала несколько глубоких вздохов и заставила себя посмотреть ему прямо в глаза. Ей нечего скрывать!

— Скажи, ты меня чем слушаешь? У меня не было никаких отношений с Сашей! Я ничего не знаю ни о драгоценностях, ни об украденном ожерелье. Конечно, ты имеешь основания мне не верить, потому что я ничем не могу доказать тебе правдивость моих слов. Но я-то себя знаю! Я бы никогда, слышишь, никогда не взяла чужого! Даже мысль об этом мне глубоко противна!

Николай пожал плечами:

— К сожалению, Элли, улики говорят об обратном. Они указывают на то, что ты виновна в краже. И то, что ты исчезла сразу после судебного заседания, тоже наводит на определенные мысли. Подозрения усиливаются, не согласна? Может, твой отец все знал с самого начала? Он был посвящен в ваши планы и поэтому увез тебя, чтобы ты избежала наказания? Кто знает? Он мог даже помочь тебе украсть ожерелье и драгоценности? Признайся, помогал?

— Нет! Вот почему ты меня искал! Из-за драгоценностей! — Голос Элли сделался хриплым, и она нервно провела рукой по шее. — Ты не только винишь меня в смерти брата, но и хочешь выдвинуть против меня обвинения в воровстве?

— Если не против тебя, Элли… то против твоего отца! Он же сидел в тюрьме, и именно за воровство. Разве нет?

Голицын вздохнул так, будто весь их разговор был сплошной формальностью. И сердце Элли похолодело при взгляде на его красивое, но ожесточенное лицо.

— Что бы ты сделала на моем месте? — спросил он. — Меня обманули и предали. Тебе не кажется, что я заслуживаю хоть какой-то компенсации?

— Ты не можешь вовлекать во все это моего отца! Он ничего не сделал… Я знаю, он ни к чему не причастен! И он плохо себя чувствует! Арест, тюрьма… Это убьет его!

— Ой-ой-ой, сколько драматизма! За холодным фасадом в тебе пылает настоящий огонь!

— Прекрати издеваться надо мной! Если ты обвиняешь меня в преступлениях, о которых я ничего не знаю, если хочешь какую-то компенсацию… то наверняка уже продумал и конкретные шаги. Давай обсудим… Найдем варианты. Я сделаю все, что ты хочешь, но только обещай, что не будешь вовлекать в свои игры моего отца! Пожалуйста, Николай! Что бы ты ни решил, оставь его в покое!

Глава 3

Всматриваясь в красивое и встревоженное лицо Элизабет, Николай пытался дистанцироваться от ее переживаний. Гнев бурлил в нем. Подумать только, эти губы мог целовать его брат!

Мгновенно перед ним возникли воспоминания об их незабываемой встрече с Элизабет вечером за день до аварии. Уже стемнело, Арину давно уложили спать, и он сидел в кабинете и просматривал важные документы, готовясь к предстоящим переговорам.

Обычно Николай справлялся со всеми бумагами быстро, какими заковыристыми они бы ни оказывались. Однако в тот вечер груз ответственности казался ему непомерным, и ему хотелось бросить все и отправиться спать. После смерти отца Николаю пришлось взять на себя руководство созданной тем нефтяной империей. Целыми днями он только и делал, что занимался делами компании, чтобы она продолжала развиваться, как и при его отце. А ведь он мог бы наслаждаться молодостью и наследством, как это делал Саша, который не собирался вникать в тонкости семейного бизнеса.

Внезапно Николай почувствовал себя усталым и опустошенным. Ему захотелось свободы от обязательств, которыми он был связан по рукам и ногам. Но не только перед многочисленными сотрудниками компании. Они с его женой Вероникой почти не разговаривали друг с другом в последнее время. Им даже не представлялось такой возможности: в доме они редко пересекались и виделись все реже и реже. Николай уже давно подозревал, что Вероника завела себе любовника. Брак их был обречен, но ни у одного из них не было ни времени, ни мужества положить конец создавшейся ситуации.

Его грустные мысли прервал тогда стук в дверь. Он был благодарен появившейся в кабинете Элизабет за то, что та нарушила его уединение. На подносе в ее руках стояла кружка чая. Конечно, именно такого, какой ему нравился, — черного чая с сахаром и лимоном.

Когда Элизабет появилась в доме, Николай был поражен ее теплотой и заботливостью, а особенно — желанием учиться и узнавать новое. По настойчивой просьбе Элли он показал ей, как нужно пользоваться привезенным из России самоваром, принадлежавшим еще его прапрабабушке, и научил, как заваривать чай по русским традициям.

Присутствие Элизабет и проявленная ей забота о нем стали для него настоящим бальзамом. Все трудности и проблемы были мгновенно позабыты.

Когда Элизабет поставила чашку перед ним, Николай не мог отвести глаз от маленькой руки с тонкими пальцами. И его охватило непреодолимое желание прикоснуться к шелковистой коже. Он не вытерпел и сжал пальцы Элли. В тот же момент сильная горячая волна желания буквально захлестнула его. В глазах Элизабет он увидел те же самые чувства. Прикосновение подействовало и на девушку магическим образом. У нее даже участилось дыхание.