Поймать королеву - [80]

Хозяйка обувной мастерской представилась Илиной и, не говоря больше ни слова, отправилась к бывшему дому некроманта. Мы переглянулись, но обсуждать неразговорчивость и напряженное молчание женщины не стали. Она волновалась, это было естественным в такой момент. Дарисс тоже немного волновался, комкая в руках носовой платок. Я же боялась одного — упасть в обморок от обилия чужой магии. Тем более магии хаоса, от которой даже у простых людей, не наделенной магическими способностями, шла носом кровь и кружилась голова. Поэтому, скорее всего, Илина с нами не пойдет, а останется ждать снаружи, а то и вовсе уйдет домой, дожидаясь нас там. Дом находился на самом отшибе села, стоя чуть поодаль от других строений. На вид — ничем не примечательный домишко. Я бы даже подумала, что в нем живет девушка, потому как стены этого самого дома были хорошо выбелены, ставни ярко покрашены, а крыша, хоть и просела в одном месте, но все же выглядела опрятно.

— Вот, — неловко сказала Илина, — мы внутри, да и снаружи, ничего не трогали, все осталось, как было у прежнего хозяина. Я вызвала служители из храма Светлоликого, но он, видимо, задерживается, поэтому решила нанять вас, за неимением.

— И правильно сделали, — отозвался Дар. — Служители обладают слишком маленькими магическими силами, чтобы привести тут все в приличный вид. А вот освятить дом все же надо, так что услуги служителя вам еще понадобятся.

— Пойду приму отвар от головной боли, мне здесь немного не по себе. Мой дом вон там, если что. — Она указала на двухэтажный особняк на другой стороне улицы и поспешно ушла.

— М-да, — прокомментировала я, — неплохо она тут устроилась. Вон, какой дом отгрохала на прибыль, что ей торговля приносит. А дочь в эту хибару выгоняет. Дарисс не стал развивать разговор на эту тему и, открыв просевшую дверь, вошел в сени.

— Я, пожалуй, вас тут подожду, — сказал вдруг Марэль, удивленно вытирая кровь под носом. — Чего-то мне нехорошо. Надо было в корчме оставаться.

— Ну так иди. Там Тень одна осталась, ей скучно, — раздраженно отмахнулась я, останавливаясь на пороге. — Нам все равно целитель не понадобиться. Сражаться-то не с кем! Иди-иди, не волнуйся. Наемник с сомнением оглядел дом, покачал головой и ушел. Я хмыкнула, вошла в дом и огляделась. Ничего особенного, внутри все было на своих местах, просто покрыто огромным слоем пыли. Даже склянки с зельями и ингредиентами оставались совершенно нетронутыми. Перестроившись с обычного зрения на магическое, я осмотрела окружающее меня благолепие по-новому. Повсюду была магия. Чужая — стихийная, и хаоса — некромантская. Последняя присутствовала на каждом предмете в комнате, будто клеймо на рабах, или родовая печать на документах. И на стене чернела огромным пятном и потеками, словно кровь. Меня передернуло, хотя особого дискомфорта, как, например, Марэль, от пребывания в этом доме я не ощущала. Но это пятно заставило меня содрогнуться, а услужливое воображение — нарисовать это все в красных, нежели черных, тонах. Я повернулась к Дару, чтобы поинтересоваться, чем он собирается заниматься дальше, потому что оглядывать обстановку можно бесконечно, а мы сюда работать пришли, но осеклась. Его призраки дружным рядком покидали своего хозяина, вылетая через дверь.

— А вы куда? — спросила я, чем вызвала недоумение на лице мужчины.

— Здесь повелевает чужой, нам сюда нельзя, — усмехнулась Элиана и исчезла за дверью.

Дарисс вопросительно поднял глаза, но я лишь устало уселась в кресло, даже не снимая защитного чехла. Ну и пусть, что пыльно.

— Твои призраки ушли. Сказали: «Здесь повелевает чужой». И как это понимать? — вопросила я.

— А твои призраки тоже ушли? — поинтересовался Дарисс. — Что значит эта фраза про чужого, я не знаю. Но уверен, что нам нечего опасаться.

— Я не вижу своих призраков, — скривившись, призналась я. — Никогда не видела и не увижу. И от этого мне намного легче.

— Почему?

— Странный вопрос… А как бы ты себя чувствовал, постоянно ощущая на себе укоризненный взгляд людей, которых собственноручно убил? Слышать их мысли, ощущать их ненависть к себе, медленно сходить из-за этого с ума? Так что хвала

Светлоликому, что я избавлена от этого. Иначе бы просто повесилась, — раздраженно ответствовала я.

Дарисс поставил напротив такое же кресло, что и подо мной, и тоже сел, уперев руки в колени.

— А Элиана… ну, осуждает меня? — спросил он. Что за чудесная склонность к мазохизму.

— Нет, она понимает, почему ты так поступил, — устало сказала я. — И не осуждает. Более того, она все равно любит тебя, несмотря на свое незавидное положение. И пусть я намеренно поставила себя в проигрышное положение перед мертвой эльфийкой, но если некроманту станет легче от моих слов, то почему бы и нет? Ведь жить, зная, что сам погубил единственную возможность по-настоящему, в полную силу существовать — невыносимо. Человек без любви чахнет, как растение без полива.

Дар потер лоб, словно о чем-то усиленно раздумывая. Я не отвлекала его, пусть подумает, ему надо.

— Тогда почему она меня не отпускает? — после нескольких минут молчания сказал мужчина. — Я постоянно улавливаю ее чувства. Это слишком выбивает из колеи. Я вдруг улыбнулась, немного кровожадно, но искренне.