Пойди туда — не знаю куда - [18]
Узнал, конечно же, узнал зеленоглазую ведьму и Магомед.
— Тихо, — процедил он сквозь зубы, как бы невзначай прикрываясь ладонью от провожавших «гранд-чероки» взорами гаишников. — Никуда она от нас, братки, не денется. За Спасской Полистью есть один клевый подъемчик, вот там мы эту падлу и подождем…
— По́нято, — буркнул беспрестанно работавший челюстями Вовчик Убивец.
…Стонет ветер, дребезжит в прогнившей раме стекло, дождь, как пьяненький сосед, всхлипывая и взборматывая, мочится в кадку под стеной.
Русь моя, Василиса Припудренная, какой Кощей изурочил тебя, превратил живую женщину в сказку, в сон, в дурманящий голову дым от сгоревшей волшебной кожи?..
По вечерам в темном углу времянки вздыхает сумеречно-троящийся Тюхин — черт ли, человек, неведомо даже мне, видящему его. «Нет и не было ее никогда, — бубнит он в пустой стакан, на дне которого муха. — Василиса Прекрасная — самая больная выдумка твоя, солдатская вдова, идущая через волчью ночь с отрезанной головой некнижного Хаджи-Мурата в руках, — вот уж кто не вымысел, а правда, жизнь!.. Светятся очи абрека огнем вековечной, неистовой ненависти к нам, к иван-царевичам, и свет этот такой страшный, такой палящий, что видна каждая пролитая на травы кровинка под ногами…»
Василиса, Василисушка, о куда же ты?!
За полдень погода испортилась — натянуло тучи, заморосил дождик. С высокого взгорка, на котором стоял черный «гранд-чероки», трасса просматривалась чуть ли не до самой Спасской Полисти, но сколько ни вглядывались в туманную даль четверо молодых людей в спортивных костюмах, все было без проку: вишневый «жигуленок» с разбитой правой фарой словно сквозь землю провалился.
Было десять минут пятого, когда потерявший терпение Магомед хлопнул рукой по колену:
— У, ш-шайтан! Все, хватит. Поехали.
— Может, ее эти, блин, прихватили, ну те, елы, с пушками? — предположил целившийся пальцем в мчавшийся мимо «КамАЗ» Киндер-сюрприз.
— Менты? — подсказал Торчок.
— А если это, еп-ще, не менты, если это, блин, эти, ну как их…
— Оборотни?
— Лягавые это были, — сплюнул в окно Магомед. — Самые натуральные мусора. А тот, который с ней трепался, — майор Недбайлов. Я этого гада еще по Нарве знаю… Трогай, Вовчик. Рыжая сама к нам придет. Магомед знает, что говорит. К Магомеду горы приходили…
— Факт, — выезжая на асфальт, подтвердил Убивец, своими глазами видевший, как к Боре Базлаеву в зоне на коленях полз опущенный мокрушник Аркуня Гора…
А в пятницу, 24 мая, то есть через пять дней после того, как Василису последний раз видели на Московском шоссе, в окно моего дома в Кирпичном ни свет ни заря постучалась взволнованная Капитолина.
— Сосед, а сосед, — горестно простонала она, — Васька-то моя знаешь где?..
— Ну!.. Да говори же, черт тебя подери, в больнице, что ли?!
— И не гадай, все одно не догадаесси… Эх!.. Она ведь, шаланда, в Израйль к ивреям усвистала!
— Тьфу ты!.. Ну чего ты несешь…
— Не несу, а носила, — взвилась Капитолина. — Поносила девять месяцев, теперь вот расплачиваюсь! Это он ее туда сманил!..
— Кто?
— Царевич этот ваш распрекрасный. И как это я, дура, раньше не смикитила: нос долгий, сам чернявенький да еще фамилия! Они ведь все там — гуревичи, хаймовичи, рабиновичи…
— О Господи!
— Господи на небе! — негодуя, вскричала Капитолина Прокофьевна Глотова. — Господи на небе, а у нас вот — одни неприятности! На-кося, читай!..
И она сунула мне конверт явно заграничный, со множеством не наших марок и шиворот-навыворот написанным адресом получателя. Письмецо было и впрямь из государства Израиль. Вот что было написано на листке клетчатой бумаги, выдранной, похоже, из какой-то случайной тетрадки:
«Шолом, майн либер муттер!
Слушай, мать, если ты стоишь, сядь, пожалуйста, на табуреточку, а то, не ровен час, грохнешься на пол… Села? Ну, тогда сообщаю тебе, что пишу это письмо, лежа на горячем песочке в трех метрах от знаменитого Мертвого моря, в котором, как нас учили в школе, если и захочешь утопиться, хрен утопишься!
Итак, мы на Земле Обетованной, маман! Мы — это я и мой Друг, имя которого расшифровывать покуда не буду, чтобы ты, старая антисемитка, не свалилась и с табуретки…
Ах, до чего же удивительна жизнь! Каких-то три часа полета на авиалайнере, и вот уже над головой твоей — безоблачное небо, в ушах твоих — жизнерадостная хава-нагила, а в руке — купюра достоинством в сто шекелей!.. Сколько раз ты ласково говорила мне, мать: „Зараза ты, Васька, и не лечишься!..“ Можешь успокоиться, родная моя: усердно лечусь. Мы оба с Другом лечимся, врачуя тяжелые телесные и душевные раны, чему чудодейственно способствует поистине райский климат, немыслимо соленая вода и единственные в своем роде лечебные грязи.
Так что, если ты все-таки брякнулась на пол и что-нибудь там себе повредила, не горюй, дорогая, — это беда поправимая: Мертвое море и не таких ставило на ноги.
Ну вот покуда и все. Спешим на процедуры, а после них — на урок древнееврейского языка.
Твоя Васса Глот.
P.S. Виктору Григорьевичу передай мои искренние извинения. Обстоятельства не позволили мне в тот день, 12 мая, вовремя вернуться в „Крупу“…»
Алтайскому олигарху приглянулся небольшой конезавод, и он решил его купить. Но хозяин конезавода Алексей Корчагин продавать предприятие отказался. С этого дня его жизнь превратилась в настоящий кошмар. Сначала коннозаводчика пытались запугать старыми, дедовскими методами: прокололи колеса автомобиля, пригрозили расправой. Потом подручные олигарха перешли к более решительным действиям — организовали несколько нападений на Корчагина и его близких. Когда и это не дало результата, олигарх решил коннозаводчика упрятать за решетку.
1913 год, Австро-Венгерская империя. В Вене арестована шайка «Стервятников» — мародеров, осквернителей могил. Но одной преступнице удалось остаться на свободе…
Себе на беду согласилась Ксюша Панова помочь подруге,редактору городской газеты, и отправиться на журналистское задание: взять интервью у солидных мужчин, которые дают объявления в колонках знакомств.Объектом для изучения она выбрала Бориса Щербинина, владельца крупного завода.Но уже второе свидание с ним стало для Ксюши роковым: она нашла красавца-мужчину мертвым в машине...Естественно, следственные органы сразу подозревают в убийстве Ксюшу. А какие-то жуткие типы похищают ее и с пристрастием допрашивают, требуя какие-то деньги, бумаги и дискеты, принадлежащие убитому.
Жизнь у молодого деревенского парня Эллиота Джексона и раньше была непростая. Впечатлительному и наделенному наследственным даром предчувствия, читающему невидимые знаки, ему хронически не везет с самой обычной работой. А тут еще лучший друг Спайк находит среди леса плантацию конопли и, недолго думая, похищает весь урожай. И для обоих друзей начинается настоящий кошмар: приятели оказываются вовлечены в чужую жестокую игру.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Батюшка Филарет вместе с предпринимателем Шамилем гонят в подземной пещере паленую водку. Случайно об этом узнает отец Мефодий, священник местной церкви. Он требует, чтобы Филарет прекратил преступную деятельность и публично покаялся. Но вместо раскаяния совершается преступление, и отца Мефодия убивают подручные Шамиля… Генерал Дугин – глава тайной антикоррупционной организации – поручает своему секретному агенту Андрею Ларину разобраться в ситуации. Ларин под видом беженца поступает в монастырь послушником…
Повести и рассказы известного писателя Юрия Фёдоровича Перова (1943 г.р.) объединяет не только оригинальность и непредсказуемость сюжетов, но и особо точно подмеченные реалии советской действительности. Его герои — это люди странных, необычных судеб, ведь только необыкновенный человек может воздвигнуть себе памятник при жизни. Некоторые повести, в частности «Камни», — были экранизированы (художественный фильм «Обида» снят в 1986 году, в главных ролях Татьяна Догилева, Нина Усатова, Сергей Гармаш; режиссёр Аркадий Сиренко) и пользовались широкой популярностью у зрителей.
«… Женино меню было всегда одинаковым – суп гороховый и блинчики с вареньем, чаще всего с вишневым. Еда всегда была баснословно вкусной. У знакомых мужчин Женя проходила под кодовым названием: «Суп с блинчиками». Было еще кое-что, на третье. Желающему остаться на ночь Женя, как в старинном анекдоте, не могла отказать только в двух случаях: когда ее очень об этом просили или когда видела, что человеку очень надо.Раздеваясь, Женя всегда повторяла одно и то же:– Эту идею – суп гороховый и блинчики – я перехватила в Швеции, когда была там в туристической поездке.
Неожиданный оборот принимает жизнь героини — школьной учительницы Веры Бурцевой. Ее отец, видный русский бизнесмен, попадает в аварию, и… управление его компанией берет в свои руки Вера.На основе романа в настоящее время снимается фильм с Верой Глаголевой в главной роли.
Красивая, умная, с настороженным взглядом, всегда готовая к отпору… Такой сделали современную женщину мужчины.