Повстанец - [2]

— Сам, Каэ… Ноги мне ещё служат.

Каэ смотрел вслед учителю, медленно, ступенька за ступенькой, идущему вверх. И слышал как подошвы туфель, по старинному рецепту сплетённых из океанских водорослей, тихо шаркают по каменным ступеням.

И слушал как Энко говорит ему, стоящему внизу ученику:

— …Сокровенные знания. Их древность — не делает ли она их бессмысленными? Эти ваши… как их… звездолёты, посадочные капсулы, исследовательские зонды, скафандры, преобразователи энергии, энергетические поля… Бог мой, как же много я, оказывается, запомнил!

Энко остановился, повернулся к Каэ и задорно подмигнул.

— Много я этих новых слов запомнил, ученик?

— Много, — согласился Каэ. — Я даже не предполагал…

— То-то! — и Энко поднял палец вверх, в сторону скрывшегося в тумане неба. — Много… Но есть ли польза вам от этих устройств?

— Они помогают нам изучать мир, — ответил Каэ.

— А миру есть польза от вашего изучения? — продолжал вопрошать Энко.

Каэ улыбнулся виновато и развёл руками.

— Мы уже много раз говорили об этом, учитель.

— Ответь на мой вопрос ещё раз, — упорствовал Энко.

— Миру есть польза, если мы спасём кого-нибудь из его детей, — ответил Каэ.

— Какие слова ты научился произносить, — проворчал Энко.

И, отвернувшись, запахнулся в плащ, угол его подняв капюшоном над головой.

«Он на что-то обиделся? — с тревогой подумал Каэ. — Неужели мой ответ показался ему неискренним?»

— Разве мы так хороши? — вопрошал Энко то ли ученика, то ли кого-то незримого, скрывающегося на затянутых тьмою верхних ступенях. — Кого ты собрался спасать, мальчик? Кого вы все собрались спасать? Мир вы не спасёте и не погубите…

Энко поднялся уже на пять ступеней и голос его становился всё тише.

— …Что вы ищете в этом… космосе? Глупые, юные наследники древнего дома… Вам мало того счастья, которое у вас уже есть? Вы утратили былую безмятежность, веру в нашего доброго Творца, даже веру в свой всемогущий… видите ли… разум… Вы с нарастающим беспокойством вглядываетесь в темноту Космоса, пытаясь угадать, откуда же придёт к вам… это страшное… безжалостное… пока ещё незримое, но уже живущее Зло. Но скажите мне… Не вы ли сами маните его безумными своими… победами? Путешествиями… туда… навстречу…

Бордовый плащ учителя исчезал в тумане. Сливался с ним.

— Мы не изменим мир! — крикнул вслед учителю Каэ. — Быть может, даже не поймём его! Но…

Каэ замолчал. Ему показалось, что учитель теперь слишком далеко и не слышит его.

Он посмотрел вверх, силясь разглядеть едва проступающие сквозь багровую мглу контуры Храма. На мгновение ему показалось, что над облаками показался плывущий в небо изумрудный купол с белой вязью букв по краям; показался — и растаял, исчез.

Или только видение это было?

Каэ покачал головой.

«Видения… Кто слишком много медитирует… Мы должны быть спокойны».

Он подошёл к самому краю площадки, туда, где каменистый край с бортиком из невысоких плит повис над тёмной пропастью.

И долго смотрел вниз, в темноту. По тихим, почти незаметным движениям угадывая тень подступающей ночи.

Из глубины шахты тянуло сыростью, будто из старого погреба.

— Подземные воды поднялись, — сказал Креди.

Бело-голубой луч фонаря прошёл по стенам, высвечивая чёрные, взбухшие от сырости и давления грунта доски деревянных креплений, напирающие на покосившиеся столбы подпорок.

Время от времени в пятне света мелькали бледно-розовые узоры грибковых колоний, контрастно выделяющиеся на черноте досок и оттого особенно хорошо заметные даже в подземном полумраке.

— Запах тут… — сказал Нурис и шумно потянул носом воздух. — Ну, прямо тошнит от этого запаха.

— Терпи, командир, — ответил Креди. — Тут весь отряд пройти должен.

— Пройдет ли? — с явным сомнением в голосе спросил Нурис. — У нас ведь одних бойцов человек сорок. Да ещё беженцы. С детьми, заметь. И сколько их — я, например, до сих пор не знаю. Потому что, проводник наш дорогой, они всё прибывают и прибывают…

Нурис неожиданно замолчал.

Шорох, услышанный ими ещё при входе в шахту…

«Нет, это не грунт осыпается», — успокоил Креди.

…недавно едва слышный, еле заметный, вдруг стал стремительно нарастать.

Что-то живое, ещё не видимое, но уже близко подошедшее в ним ползло, пробиралось по шахте, медленно, но безостановочно двигаясь и двигаясь прямо на них.

— Что тут за привидения под землёй? — с иронией (впрочем, явно наигранной) и с откровенным беспокойством спросил Нурис. — Я вот, признаться, думал, что ту и в самом деле какие-то оползни, грунт двигается, а ты меня успокоить хочешь…

— Обижаешь, командир, — Креди отчего-то перешёл на шёпот. — Я никогда бы не повёл отряд в шахту… Да что отряд, и одного тебя бы не повёл, да и сам бы не полез в шахту, если бы видел, или хотя бы подозревал, что в ней обвалы идут. Все шахты года три как заброшены, не ремонтируются. С этим лучше не шутить. Если грунт ненадёжен, крепи окончательно сгнили — так я к такой дыре и близко не подойду. Мне гиблые места известны… Нет, это не грунт, не земля осыпается. Звук другой… Не призраки погибших шахтёров, сказки всё это. Мы, подземные, в это не верим. Тут и без сказок чудес хватает. Под землёй… Похоже…

Креди замолчал, прислушиваясь к шуму, потом отошёл на шаг влево, и осветил проход, что вёл в глубину шахты.