Повседневная жизнь викингов IX–XI века - [27]

Сила против силы и удар за удар были житейскими правилами норманнов. Они могли вырезать «красного орла»[24] на спине врага, но совершить насилие над слабым или умертвить его считалось постыдным.

В обществе викингов месть индивидуальная превращалась в родственную месть на протяжении нескольких поколений — своеобразную вендетту.

Однако сам процесс объявления убийства и преследования убийцы родичами покойного строго «регламентировался». Жизнь родового общества была достаточно скудной и тяжелой, и потеря каждого человека ощутимо сказывалась на благосостоянии усадьбы или семьи. В Скандинавии природные условия были очень суровы, жизнь проходила на грани выживания, а потому общество просто не могло себе позволить кровавой резни своих членов. Отсюда — регулирование законом преступлений и наказаний.

Совершивший убийство должен был сразу же отправиться на двор ближайшей усадьбы и прилюдно объявить об этом. Если же в ближайшем доме жили родичи убитого, то убийца должен был дойти до следующего двора и сделать свое признание там.

Наследство убитого считалось «резервным фондом» для отмщения убийце.

Тем не менее убийство могло быть смыто не только кровью, но и выплатой виры — выкупа. Часто дело улаживалось простой сделкой. Сумма выкупа регулировалась законом.

Кроме того, закон стремился развести убийцу и родичей убитого, чтобы дать им время «остынуть». Когда об убийстве было объявлено и дело собирались рассмотреть на тинге или альтинге, то убийца должен был оставить свою усадьбу и отправиться «в ссылку», то есть уйти в малонаселенную местность — в горы или в лес. С ним обязаны были бежать отец, сын и брат. Уходили они в изгнание на сорок ночей.

По прошествии года убийца мог вернуться в родную усадьбу и без опаски, что его настигнет рука мстящих за убитого родичей, отправиться на тинг и предложить там выплатить виру. Если выкуп казался семье убитого неприемлемым по тем или иным причинам, то дело оставляли без «рассмотрения» до следующего тинга. Убийца на другой год повторял свое предложение и поступал так три раза в три года.

Но в случае отказа семьи убитого принять виру убийца, с момента первого же их несогласия, оказывался в смертельной опасности — его объявляли вне закона, и он должен был вновь удалиться из дома.

Вира являлась довольно заманчивым предложением для землевладельцев, ибо хоть как-то восполняла нанесенный хозяйству урон, вызванный потерей работника и кормильца, однако принятию денежного возмещения мешали понятия о чести и достоинстве викингов, ибо они считали бесчестьем брать деньги за пролитую кровь родича. Для них самым важным было не запятнать семейную честь. Они считали, что если отомстить за убийство, а не взять деньги, то это будет хорошим уроком другим потенциальным убийцам и заставит их задуматься о своих планах, ибо всегда легче заплатить за совершенный проступок деньги, а не отдавать собственную жизнь.

Уважая это чувство долга и понятие о чести, закон объявлял принявшего виру чистым от бесчестья. Помимо этого, преступник с двенадцатью родичами должен был в присутствии свидетелей объявить, что сам бы также удовлетворился выплатой выкупа в подобной ситуации. Такая клятва называлась клятвой равенства и лишала преступника и его родню возможности издеваться над семьей убитого и обвинять их в трусости. Обиженная сторона, в свою очередь, приносила клятву примирения и уже не могла преследовать убийцу.

Денежные выкупы существовали в разных «видах». Некоторые из них убийца сам выплачивал ближайшему родственнику убитого, а некоторые собирались всей семьей убийцы и таким же образом распределялись между родичами убитого.

Если же убийца или семья убитого чувствовали себя в опасности и после примирения, то они имели полное право, в соответствии с законом, требовать, чтобы, когда родичи одного семейства приходят в гости или по делам к представителям другого рода, с обеих сторон давались заложники для обеспечения мира.

Нас не могут не поражать «кровавые» изображения событий, которые героями сказаний воспринимались как само собой разумевшиеся и законные — вспомним хотя бы убийства из «Песни о Нибелунгах», из сказания о кузнеце Виланде (Вёлунде) или из героических песен «Старшей Эдды». Но было бы ошибочно считать подобные убийства проявлением жестокости или особенной жажды крови людей того времени. Заметим, что подобные деяния, как правило, не сопровождаются мучительством, пытками умерщвляемого или надругательством над его трупом.

У древних скандинавов вообще не было понятия «убийство как таковое», а существовали разные «уровни» убийства — открытое убийство, убийство из долга чести, убийство в бою.

Существовали даже два слова для обозначения убийства.

Словом тбгй называлось «позорное убийство», то есть убийство, о котором совершивший его либо не сообщил окружающим, либо оно состояло в том, что был убит спящий, либо оно было совершено ночью, либо ёще каким-либо другим неподобающим образом.

А слово vig обозначало убийство в бою или «открытое убийство», о котором совершивший его сообщал немедленно, не далее чем у третьего дома, и, таким образом, мог быть преследуем по закону или заплатить виру (выкуп) родичам убитого.