Повседневная жизнь этрусков - [46]

Злаковые культуры

Тщательно обрабатываемая плодородная почва, приносящая обильные урожаи… Говоря о том, какие поставки армии Сципиона осуществляли различные народы Этрурии, Тит Ливий сообщил нам кое-что об экономике этих регионов, уже начавшей приходить в упадок. Зато можно себе представить, какими были этрусские города в период своего расцвета, когда их окружали поля и фруктовые сады и их жители не знали ни в чем недостатка. «На жирной почве, такой как в Этрурии, — пишет Варрон, проводя различие между ней и скудными землями в окрестностях Тускула и Тиволи, — плодородные поля никогда не стоят под паром, деревья прекрасны, и нигде нет мха»^{239}.

В Этрурии собирали достаточно большой урожай зерновых, чтобы при случае экспортировать его в соседние страны. В V веке до н. э., когда в Риме начался голод, его часто выручали запасы приморской и притибрской Этрурии^{240}, и в документах упоминается о больших караванах, спускавшихся по реке^{241}. В списке за 205 год тоже говорится о зерне из Цере, Рузелл, Волатерры, а в основном из Клузия, Перузии и Арретия. В классическую же эпоху самые богатые житницы Этрурии находились именно в Клузии и Арретии. Славились сказочные урожаи Tusci campi (этрусских полей), в пропорции пятнадцать к одному^{242}, полба из Клузия (far Clusinum) — из одного ведра зерна выходило 26 фунтов муки крупного помола^{243}, белизна муки (candoris nitidi)^{244}, которой Овидий однажды посоветует своим читательницам пудрить лицо^{245}, а пока бедняки варили из нее жидкую кашу (Clusinae pultes)^{246}, долгое время составлявшую основу пищи этрусков и италийцев. Но, кроме того, Клузий и Арретий славились пшеницей высшего качества — siligo, из которой получалась крупчатка^{247}. Она же прославила и Пизу^{248}, где изготавливали «макаронные изделия»^{249} из полбы (alica), смешанной с медовым вином. А в Цизальпинской Галлии особенно хорошо родилось просо^{250}.

Виноградники и деревья

О винах Этрурии нам тоже известно довольно много. Еще во времена Александра Македонского этрусские вина были популярны в Греции^{251}, Дионисий Галикарнасский ставил их в один ряд с фалернским и с винами Colli Romani^{252}. Испанец Марциал признавал, что они не уступают таррагонскому^{253}. Другие авторы уточняют, что лучшим считалось вино из Луны на границе с Лигурией^{254}. Виноградники Грависки, несмотря на окружавшие их малярийные болота, и Статонии на холмах в верховьях Фьоры давали превосходное вино^{255}. Но в окрестностях Вей, к великой досаде желудков Горация, Персия и Марциала, удавалось получить только розовое вино из виноградных выжимок с густым осадком, которое доставляло удовольствие разве что кошелькам скупых амфитрионов[23]^{256}. В Цизальпинской Галлии были известны вина из Адрии и Цезены и некий «Меценатиан», вероятно, поступавший из поместья Мецената^{257}. Таковы были общепризнанные марки вина.

Интересно, что сами этруски предпочитали мускатные вина, сладость которых, как говорили, нравилась пчелам (apes), поэтому их стали называть Apianae^{258} — поэтическая этимология, поскольку, по всей вероятности, это название восходит к имени производителя вина Аппия: известно, что как раз во Флоренции жил некий Aviles Apianas = Aulus Appianus^{259}. Во всяком случае, именно этим сладким вином, ударявшим в голову, упивались пирующие на фресках. Среди прочих местных сортов были предки кьянти и орвьето: в Тоди, на границе с Умбрией, — «тудернис», в Арретии — «тальпона» (это название восходит к родовому имени Talpius, Talponius^{260}). Разнообразие сортов говорит о большом опыте в области виноградарства, о навыках прививания дичков для создания гибридных сортов, о методичном создании виноградников путем сопоставления разных растений. Плиний рассказывает о лозе под названием «мургентина», привезенной с Сицилии в Кампанию, где она получила имя «помпейяна», которая давала особенно богатый урожай на плодородной почве холмов Клузия^{261}. Но хотя этот саженец был завезен относительно недавно, вряд ли именно вкус его вина внушил галлам, привлеченным Аррунсом из Клузия, желание завоевать Италию^{262}.

* * *

Мы видели, что Тарквинии в конце III века до н. э. специализировались на выращивании льна и производстве полотна для парусов; Плиний об этом уже не упоминает. Ткацкое производство было традиционным и в стране фалисков: поэты часто облачали своих легендарных героев в просторные льняные одежды, хотя римлянам они казались признаком изнеженности^{263}, и еще в эпоху Августа фалиски сохраняли за собой первенство в изготовлении охотничьих силков — «столь прочных, что их было не рассечь клинком, столь тонких, что их можно было пропустить сквозь кольцо, и столь легких, что один загонщик запросто нес на плече столько сетей, что ими можно было опутать целый лес»^{264}.

Что же касается оливковых деревьев с их серебристо-зелеными кронами — символа современной Тосканы, — то они, как ни странно, в античной Этрурии были мало распространены. Во времена Тарквиния Старшего олива была еще неизвестна в Италии^{265}, и хотя во II веке до н. э. Катон с любовью описывал оливковые насаждения в области Венафро, на северо-западной оконечности Кампании