Повороты - [20]
Всего пять минут, господи!
Пытаясь сосредоточиться и вернуться на мгновение назад, Сара закрыла глаза. Но было уже поздно — она упустила свою гениальную догадку.
Уолтеру не было жаль, что признание Мартина сорвалось. По правде говоря, он ещё не отошёл от «чудесной» новости о назначении Сары — Сары, а не его. И хотя он уважал её профессиональные качества и в любой другой ситуации всеми силами постарался бы помочь ей как-то исправить положение, сегодня, сейчас у него совершенно не было такого желания. Уолтер понимал, что это противоестественно, что он должен ратовать за общее дело, правосудие и справедливость. Но ничего не мог с собой поделать. Пока нет. Да Сара и сама со всем справится. Она же теперь лейтенант, как-никак. Справится…
А вот ему надо было срочно что-то придумать. Срочно. Если с утра его голову занимал только Ричард Хоффман, то потом объявилась Маккартни, потом к ней со своим повышением присоединилась Эванс, а теперь ещё и этот Оуэллс. Какой-то неудачный день. Крайне неудачный. Не его, в общем.
Как бы то ни было, надо хотя бы поверхностно разбросать всё по полкам. Хотя бы примерно.
Хоффман — тот в любом случае окончательно и бесповоротно мёртв. А им надо найти того, кто сделал его таковым. Точнее, Саре надо. А в свете сегодняшней новости — очень надо. Вот пусть и ищет.
Хотя… Пожалуй, ему это тоже нужно. Всё-таки пока всё выглядит как-то странно и нестабильно. По крайней мере, ему точно придётся об этом думать.
Эванс. Если попросит его о помощи — он поможет. Он же Уолтер Корнетто, несгибаемый и непроницаемый, и плевать, что его сейчас не очень-то веселит работать на Сару, а не с ней, как раньше. Плевать, потому что это неважно. Важно раскрыть дело без ущерба для кого-либо. Сара не попросит, но если вдруг — то он согласится. Поможет.
А вот Маккартни, пулей отлетевшая от кабинета Сары, которая, кажется, собиралась побыть одна, представляет собой нечто неопределённое. Вроде голова у неё работает, опыт, какой-никакой, имеется, так что она может и поучаствовать в деле Хоффмана. Уолтер почти не сомневался, что так и будет — хотя бы потому, что она здесь. И уж конечно, отношение к ней Рэндалла играет не последнюю роль.
Уолтер ободряющее улыбнулся напуганной Рэйчел и пожал плечами — дескать, чёрт знает что творится.
О, Рэйчел. Так похожа на какую-то перепуганную птичку, трепетную лань, так непривычно выглядит её хрупкая фигурка в их отделе, особенно на фоне четырёх ругающихся мужланов. Оуэллс с каждой минутой выглядел всё более возмущённым, Рэндалл, похоже, начал сдавать позиции. Что ж, всё предсказуемо. Для него, по крайней мере. Догадывается ли Сара, что тут сейчас происходит? Вероятно, да. Наверное, от этого она загрустит ещё больше. Может, труп Хоффмана её взбодрит?
Ах, да, он же вроде начал думать о Рэйчел. Что-то с ней будет? Освоится ли она здесь, приживётся ли? Сможет ли работать под началом Сары? Рэндалла-то, так тепло к ней относящегося, уже не будет. Хотя будет Райан, и будет Майкл, и они точно поладят — возраст же. Да и Уолтеру она нравится — в пределах разумного. И пока не накосячит. В том, что это произойдёт, Уолтер не сомневался. Любой накосячил бы. Особенно в такой сумасшедшей обстановке, как у них в отделе. По крайней мере, сегодня.
Сотрудники вместе с Оуэллсом направились к выходу. Это победа. Победа Мартина.
Рэндалл Прайс с поникшим видом направился к Саре. Уолтер жестом показал Рэйчел, что они тоже могут пойти с ним. Хотя не был уверен, будет ли рада этому Эванс.
Рэндалл окончательно уходит через несколько дней. И Саре надо раскрыть это дело — или, по крайней мере, продвинуться в нём настолько, чтобы было ясно: всё у них в порядке. У неё, у всего отдела, что остаётся на её попечение. У всех. Прайс в любом случае не изменит своего решения. Это Уолтер знал. Но Саре нужно сделать так, чтобы он, уходя, не жалел о нём. Уолтер знал, какие непростые отношения сейчас у Прайса с вышестоящими людьми, с людьми из разных служб и организаций. Знал, как непросто ему было с этим назначением, в том числе и с тем, что он так долго тянул — все те люди любят чёткость и обоснованность в поставленные сроки. Их не интересуют отношения в отделе или какое-нибудь обдумывание и какая-нибудь обстановка. Их интересует сложение полномочий в чётко назначенный день, соответствие состояния дел чётким отчётам об их состоянии, статистика и развитие. Обоснованность тех или иных людей на тех или иных местах, чёткая иерархия, контроль и совпадение всех подсчётов. Сухие люди, сухие интересы. Поэтому они знали, что это дело надо раскрыть легко и изящно. Все трое. И делать это выпало в итоге Саре.
Да, ещё рано о чём-то судить, ещё даже одного дня не прошло. Да, дело слабое, улик пока нет, свидетелей тоже. Ещё Оуэллс этот, да много всего. Да, ещё есть время. И, учитывая скорость работы Сары, этого времени не критически мало.
Да, Уолтер знал, что Сара — на то она и Сара — докопается до правды. Какой бы отталкивающей эта правда не была.
А если нет?
— Можешь ничего не говорить, — Сара невесело посмотрела на вошедшего в кабинет Прайса. Появление вслед за ним Уолтера и Рэйчел вызвало у неё недовольство, но вида она не показала.
Странные события, странное поведение людей и окружающего мира… Четверо петербургских друзей пытаются разобраться в том, к чему никто из них не был готов. Они встречают загадочного человека, который знает больше остальных, и он открывает им правду происходящего — правду, в которую невозможно поверить…
Строгая школьная дисциплина, райский остров в постапокалиптическом мире, представления о жизни после смерти, поезд, способный доставить вас в любую точку мира за считанные секунды, вполне безобидный с виду отбеливатель, сборник рассказов теряющей популярность писательницы — на самом деле всё это совсем не то, чем кажется на первый взгляд…
Книга Тимура Бикбулатова «Opus marginum» содержит тексты, дефинируемые как «метафорический нарратив». «Все, что натекстовано в этой сумбурной брошюрке, писалось кусками, рывками, без помарок и обдумывания. На пресс-конференциях в правительстве и научных библиотеках, в алкогольных притонах и наркоклиниках, на художественных вернисажах и в ночных вагонах электричек. Это не сборник и не альбом, это стенограмма стенаний без шумоподавления и корректуры. Чтобы было, чтобы не забыть, не потерять…».
В жизни шестнадцатилетнего Лео Борлока не было ничего интересного, пока он не встретил в школьной столовой новенькую. Девчонка оказалась со странностями. Она называет себя Старгерл, носит причудливые наряды, играет на гавайской гитаре, смеется, когда никто не шутит, танцует без музыки и повсюду таскает в сумке ручную крысу. Лео оказался в безвыходной ситуации – эта необычная девчонка перевернет с ног на голову его ничем не примечательную жизнь и создаст кучу проблем. Конечно же, он не собирался с ней дружить.
Жизнь – это чудесное ожерелье, а каждая встреча – жемчужина на ней. Мы встречаемся и влюбляемся, мы расстаемся и воссоединяемся, мы разделяем друг с другом радости и горести, наши сердца разбиваются… Красная записная книжка – верная спутница 96-летней Дорис с 1928 года, с тех пор, как отец подарил ей ее на десятилетие. Эта книжка – ее сокровищница, она хранит память обо всех удивительных встречах в ее жизни. Здесь – ее единственное богатство, ее воспоминания. Но нет ли в ней чего-то такого, что может обогатить и других?..
У Иззи О`Нилл нет родителей, дорогой одежды, денег на колледж… Зато есть любимая бабушка, двое лучших друзей и непревзойденное чувство юмора. Что еще нужно для счастья? Стать сценаристом! Отправляя свою работу на конкурс молодых писателей, Иззи даже не догадывается, что в скором времени одноклассники превратят ее жизнь в плохое шоу из-за откровенных фотографий, которые сначала разлетятся по школе, а потом и по всей стране. Иззи не сдается: юмор выручает и здесь. Но с каждым днем ситуация усугубляется.
В пустыне ветер своим дыханием создает барханы и дюны из песка, которые за год продвигаются на несколько метров. Остановить их может только дождь. Там, где его влага орошает поверхность, начинает пробиваться на свет растительность, замедляя губительное продвижение песка. Человека по жизни ведет судьба, вера и Любовь, толкая его, то сильно, то бережно, в спину, в плечи, в лицо… Остановить этот извилистый путь под силу только времени… Все события в истории повторяются, и у каждой цивилизации есть свой круг жизни, у которого есть свое начало и свой конец.
С тех пор, как автор стихов вышел на демонстрацию против вторжения советских войск в Чехословакию, противопоставив свою совесть титанической громаде тоталитарной системы, утверждая ценности, большие, чем собственная жизнь, ее поэзия приобрела особый статус. Каждая строка поэта обеспечена «золотым запасом» неповторимой судьбы. В своей новой книге, объединившей лучшее из написанного в период с 1956 по 2010-й гг., Наталья Горбаневская, лауреат «Русской Премии» по итогам 2010 года, демонстрирует блестящие образцы русской духовной лирики, ориентированной на два течения времени – земное, повседневное, и большое – небесное, движущееся по вечным законам правды и любви и переходящее в Вечность.