Повод для разговора - [4]

Красивое животное, с длинной, изящно изогнутой шеей и широкой грудью, он являлся отпрыском двух скаковых лошадей, завоевавших множество призов, и уже начал оправдывать ожидания как наследник чемпионов. Но чувства Каролины к нему не имели ничего общего с его родословной. Для нее это была любовь с первого взгляда, возникшая между годовалой девочкой и только что появившимся на свет жеребенком, распростершимся на соломе, неспособным даже стоять на своих слабых ножках.

Ее ровесники кормили животных лакомствами, воображая их лучшими друзьями или братьями, с которыми они делились своими страхами и сокровенными тайнами. Каролина нашептывала свои сердечные тайны на ухо Опоссуму и мечтала о том дне, когда она помчится верхом на нем на состязании. В последнее время это стало предметом спора между Каролиной и ее матерью.

— Опоссум, — шептала она, потчуя его морковкой и представляя себя гордо сидящей на его спине.

Он обнюхивал ее карманы в поисках сладостей, которые привык находить там. В это время большая дверь в дальнем конце конюшни распахнулась — Вилли Кинг быстро приближался к своей внучке.

— Я поймал тебя! — провозгласил он смеясь, его голубые глаза светились улыбкой, которая всегда находилась у деда для внучки. — Ты хочешь подкупить Опоссума?

— Привет, дедушка! — радостно воскликнула она.

Он посмотрел, как она дала Опоссуму еще морковку, и покачал головой:

— Мисс Лили приревнует и сбросит тебя на арене, — предупредил он. — Лучше приберечь лакомства для той лошади, на которой ты собираешься ехать.

Стоя на стремянке, Каролина была почти одного роста с дедом. Она внезапно повернулась к нему и ухватилась за его жилет.

— Дедушка! Ну почему? Пожалуйста, позволь мне! — начала просить она, решив сделать его своим союзником. — Я не хочу кататься на маленькой лошадке! Я хочу ездить верхом на коне! Есть ребята помладше меня, а им это разрешают.

Он смотрел на нее, видя в ней копию своей старшей дочери. Она была совершенно такой же упрямой, как и Грейс. Обычно он позволял ей все, что она просила, часто подсовывая сладости за спиной ее родителей. Но сейчас Грейс должна была решать, на какой лошади Каролине выступать на состязаниях, и на этот раз он был полностью на стороне дочери.

— Подожди минутку, милая. Прежде всего, ты можешь одержать победу над мисс Лили. — Он снял внучку со стремянки, она уцепилась ногами за деда. — О, Боже милостивый, — простонал он, стараясь удержать ее. — Позволь мне опустить тебя на землю.

В ответ Каролина только еще крепче сжала его ногами. Он поморщился, но она отказывалась ослабить свою железную хватку.

— Вот видишь? Видишь, какая я сильная? — спросила она.

Он на самом деле начинал ощущать боль. Теперь настал его черед умолять.

— Милая, мне надо опустить тебя! Сжалься над стариком!

Достигнув желаемого, она спрыгнула на пол. Вилли глубоко вздохнул, потирая талию.

— И потом: конь слишком велик для тебя, — сказал он, переключаясь на свою излюбленную тему. — Тебе следует научиться трезво оценивать свои возможности.

— Сколько лет было маме, когда она победила на Солнечной Девочке? — перебила его Каролина.

— Девять. — Дед улыбнулся. Он так гордился Грейс в тот яркий сентябрьский день, ставший началом длинной вереницы побед, что потерял им счет, но первую он не забудет никогда.

— А сколько она весила? — скептически спросила Каролина.

— Я уже не помню, дорогая.

Но ребенок оставался непреклонным! Она слишком мала, чтобы понимать разницу между риском и выбором. Мисс Лили идеально подходит по габаритам такой малышке, как Каролина. У девочки еще масса времени впереди, чтобы ездить на больших лошадях.

— А теперь перестань выдумывать! Ты должна решить этот вопрос с мамой. Ты уже говорила с ней?

— Да, — она надула губки.

— И?

Она сердито взглянула на него:

— Неужели я стала бы умолять тебя, если бы она согласилась? Вы только посадите меня на этого коня, и я выиграю детские соревнования по классической езде! И почему все считают, что знают, когда я буду готова? — требовательно спросила она, возмущенно повышая голос. — Только я могу сказать, когда буду готова! А я готова! И вы все выводите меня из терпения!

Даб вошел в конюшню и услышал конец ее гневной речи. Он обменялся удивленными взглядами с Вилли, и Каролина вдруг поняла, что вышла за пределы хороших манер. Она была ребенком, а детям не положено кричать на старших. Она замолчала и поджала губы, ожидая упреков деда.

Но Вилли усмехнулся, сохраняя хорошее настроение. С годами он стал мягче, проявляя большую снисходительность к своей единственной внучке, чем когда-то к дочерям.

— Кого она тебе напоминает?

Даб потер подбородок.

— Это невероятно.

— Иди, дай руку Дабу и веди себя хорошо, — сказал Вилли. — А мне надо поговорить с твоей мамой.

Обрадовавшись, что ее не стали ругать, Каролина повернулась и направилась к выходу.

— Эй! — крикнул Вилли. — Вернись и поцелуй своего дедушку. Хотя следовало бы побить тебя за такое поведение.

Он поднял руку. Но Каролина знала, что дед никогда не исполнит свою угрозу, и даже не моргнула глазом, когда Вилли подхватил ее на руки, чтобы поцеловать.

Этот ребенок стал самым лучшим подарком ему от дочери. Быть дедом означало только радость и никаких обязанностей. Он снова ухмыльнулся, когда она тайком сунула Опоссуму еще одну морковку и посмотрела на Вилли украдкой. Если она так часто будет кормить этого коня, то вскоре он станет слишком жирным для соревнований. Но остановить Каролину невозможно. Она как и мать — из рода победителей. Это у нее в крови.