Повесы небес - [48]

Заключительная война прошла с такой яростью, что отклонилась ось планеты. Из-за этого цивилизация ушла под землю; но много туннелей было затоплено. Уцелевшие остатки двух великих держав объединились скоростной подземной транспортной системой, так как поверхность была слишком радиоактивной.

Так же, как и вы, мы открыли способ перепрыгивать то, что вы называете "одномерным пространством Минковского", а мы — "искривлением времени". Это открытие бросило нас на милость наших собственных предков, так как любой пират мог вернуться в прошлое и своими познаниями изменить историю планеты, чтобы приспособить се к своим прихотям или в пользу своей древней нации.

— Я так и думал! — воскликнул Ред.

— Сейчас слово члена правления, — осадил его секретарь.

— Итак, — продолжал Фарб так, словно его и не прерывали, — мы на Харлече перенесли свое внимание с внешнего пространства на свой внутренний мир и использовали остатки космического флота для того, чтобы изгнать неисправимых, с их генетическим синдромом XYY,[90] в другие галактики. Мы оборудовали их корабли саморазрушающимися устройствами замедленного действия, срабатывающими при попытке демонтажа. Многие корабли были посланы в галактику. М-16 — в ваш Млечный путь.

— Я так и думал! — теперь уже не выдержал я. Секретарь тут же призвал меня к молчанию и Фарб закончил:

— Мы полагаем, что вы произошли от изгнанников с Харлеча. Строение ваших ног, скорее предназначенное для подъема и ношения тяжестей, чем для бега, продиктовано жизнью на плодоносной поверхности. Многие из пригодных в пищу видов флоры и фауны Земли могли произойти от наших племенных животных и из семян наших растений. Вы приспособились для существования на такой планете, как Земля, и даже ваш язык имеет сходство с нашими языками. Страна, которую вы называете Уэльс, когда-то называлась Харлеч… Фарб высказался. Затем заговорил Карло, инженер-наладчик:

— Сначала у нас были боги, но они использовались для разжигания племенных войн. В начале у нас были семьи, но женщины стали движимым имуществом более сильных мужчин, и усвоили метод отказа, как защиту. В интересах психической гигиены и женского чувства собственного достоинства мы ликвидировали наших богов и уничтожили сексуальную недоступность. Таким образом, мы ликвидировали 82,3 процента психических расстройств, вызванных внешними причинами. Оставшиеся расстройства мы ликвидировали генетическим контролем[91] и ингаляцией ДНК.[92] В полностью автоматизированном обществе, где все жители являются законопослушными, государство увяло. Теперь у нас полнейшая демократия и учеба является главным занятием наших людей. Демократия включает в себя академическую свободу до той степени, за которой свобода прекращается и начинаются действия по разрешению. Поэтому мы просим вас убрать из ваших курсов в следующем семестре религию-1 и религию-2, так как считаем их реакционными и приносящими вред интересам наших студентов… Карло высказался.

— Вопросы или возражения есть? — спросил секретарь-студент, поворачиваясь к нам.

— Карло, а что случается с вашими бессмертными душами, — спросил я, — после того, как вы отказались от религии?

— Если жизненный поток непрерывен, то он существует независимо оттого, признаем или не признаем мы его существование, и таким образом, по логике вещей, не является причиной для беспокойства. А вот любая концепция, покушающаяся на развитие наших чувств в будущем, вредит их развитию в настоящем.

Его концепция полностью противоречила концепции Первородного греха[93] и я начал опровергать его теологическими доводами, как вдруг Ред пнул меня под столом и заговорил сам:

— Члены правления, вы настолько достаточно и полно ответили на наш первостепенный вопрос, что мы не станем продолжать официальные лекции по религии в следующем семестре. Но так как нелогично излагать предпосылку, не доводя ее до вывода, я прошу выполнить одну просьбу. Я сейчас репетирую драму, показ которой планировался на конец семестра, изображающую рождение земного бога. Никакому богу не следует рождаться, не умерев потом. Будучи полностью согласен с членами правления, я бы хотел получить разрешение на продолжение в конце следующего семестра этой драмы, показывающей смерть этого бога.

— Мы одобряем смерть богов, — заговорил Карло. — Продолжайте вашу последовательность, как задумали, учителя. Мы, старшие, тоже получаем удовольствие от ваших драм.

— Так вот какова твоя защита, Ред, — подытожил я, когда мы направлялись на движущемся тротуаре к Факультетному ряду.

— Я же говорил тебе, что никогда не следует терять голову, — сказал Ред. — Сейчас я подбираю самого популярного парня в кампусе и двенадцать лучших центурионов на роль Ирода и его солдат. Когда им вручат розовые полоски, мы получим ядро народного восстания. Затем, когда я швырну в них восточной драмой, у меня будет Иуда, Понтий Пилат[94] и сорок центурионов, которые поддержат потом наше законное воззвание против Бубо.

— Все это — лишь забота о драматическом отделении и полная погибель кафедры религии.

— Не унывай, дружище. Члены правления дали нам «их», чтобы отделить от «нас». А мы и студенты и есть «нас». Мы уйдем с религией в подполье.