Повесы небес - [13]

— Ну вот, эта звезда, пожалуй, подойдет.

Я переместил изображение звезды в центр экрана и увеличил, проверяя наличие планетной системы. По размеру она оказалась вдвое больше солнечной системы, так что в вилку обзора попала зона протяженностью примерно в одну треть расстояния от земной орбиты до орбиты Юпитера, и, о чудо! По краю экрана проплывала планета. Маневрируя, мы сориентировали корабль так, чтобы планета и звезда находились на противоположных краях экрана и включили компьютер. Через час он выдал следующие данные: у планеты тринадцатимесячный год (в земных единицах измерения), двадцативосьмичасовые сутки и водяные пары в атмосфере. Наклон оси оказался всего на десять градусов больше, чем у Земли, а на полюсах существовали ледовые шапки.

— Ред, ты гений!

— Доверяй зеленым в горошек трусикам, — самодовольно ответил он и принял управление,

В тысяче миль от планеты можно было видеть, что она покрыта растительностью, голубыми морями и облаками. Когда Ред вывел корабль на первый виток, датчики засекли нагретые линии, как жилки, покрывающие все три континента, и почти достигавшие полюсов. Мы приблизились к планете, спускаясь к весеннему, или иначе северному полушарию и все признаки были многообещающими. Эта сеть определенно была создана искусственно существами с высокой степенью организации и развитой технологией.

Я перешел к видеоприемнику на корме и включил визор, оставив управление Реду. Внизу проплывали горы, реки и покрытые травой равнины, а над океаном я засек центр зарождения ураганов, закрывший все поле зрения визора. Но мы не обнаружили никаких примет городов, железных и автомобильных дорог и никаких указаний на то, зачем нужна эта тепловая сеть, раскинутая по континентам. На пятом витке, когда, опустившись еще ниже, мы проходили терминатор, глаза уловили отблеск от какого-то объекта на западном берегу самого большого континента. Я немедленно остановил кадр и увеличил изображение. Внизу, в раннем солнечном свете я увидел искусственное сооружение.

Когда запись изображения закончилась, я нажал кнопку фиксации координат и прокричал в интерком:

— Ред, я видел не иначе как обсерваторию… астрономическую обсерваторию.

— Зафиксируй ее, Джек. Будем спускаться.

Ред проделал еще четыре пятых витка и, входя в атмосферу, притормозил так незаметно, словно мы падали на перину.

Он переключил двигатели на атмосферный режим, те кашлянули и тяжело задышали, набирая мощность. Сейчас они сжигали кислород.

— Erin go bragh!

Как прекрасны воздушные вихри! Как мелодичны звуки за стенкой корпуса корабля! Снова «верх» был верхом, а «низ» — низом, безотносительно к кораблю, а влияние настоящей силы тяжести для космонавта столь же желательно, как руки любимой. Вдобавок, когда мы спланировали ниже, в плотные слои атмосферы, я увидел стада газелеподобных животных, пасущихся на равнинах, и один раз — вереницу медных игл, утыкавших прерию, возможно, какие-то коммуникационные релейные мачты. Во внезапном порыве я упал на колени перед пультом навигационной рубки и вознес благодарение Господу за зеленые в горошек трусики Реда О'Хары.

— Джек, — прервал мою молитву голос О'Хары, — горные вершины не превышают двух тысяч метров, так что я буду снижаться под углом восемь градусов. Мы в двадцати минутах от зафиксированной тобой точки координат и нас сносит попутный ветер.

— Добро.

В иллюминатор я мог уже разглядеть местность под нами. Судя по всему, она была похожа на Грейт Смокиз[33] и вся изрезана извивающимися речками. Я уже мог различать темный цвет вечнозеленой растительности на северных склонах и более светлую, только появившуюся зелень лиственных деревьев на южных склонах. Горы были старше земных, но флора казалась очень похожей. Не хватало только признаков обитания.

— Вижу твою обсерваторию, Джек. К югу от нее есть свободное пространство… Захожу на посадочный круг.

Ред накренил корабль в вираже и я мельком увидел среди деревьев обсерваторию. Ее купол со всех сторон был окружен балконом. Вблизи здания я узнал еще ряд медных игл, торчащих над верхушками деревьев. Затем мы оказались над горами и пошли на снижение, скользя и поворачиваясь в вираже. Я почувствовал как задирается вверх нос корабля; завыли перегруженные двигатели и Ред поставил корабль на корму.

— Гироскопы!

Я включил стабилизаторы вертикали и отозвался: — Гироскопы включены!

Корабль задрожал от напряжения. Кресло повернулось на карданных подвесах, и я оказался перед пультом управления посадкой.

— Компрессоры!

— Компрессоры включены.

Тормозные двигатели работали на полную мощность и корабль снижался плавно, словно перышко.

— Опоры!

— Опоры выдвинуты.

Раздался лязг, затем скрип, еще раз лязгнули замки, когда опоры выдвинулись полностью. Я мог оценить расстояние до поверхности по изменению высоты воя двигателей, не глядя на панель, но читал показания приборов с интересом. Небольшая разница в давлений атмосферы, чуть больше кислорода, немного отличающееся притяжение — весь жизнеобеспечивающий комплекс планеты был очень близок к земному, а показания термометра подсказывали, что снаружи нас ожидает ароматное утро второй половины весны. Как только свист двигателей перешел в рев, который постепенно стал глохнуть, я пристегнулся к креслу.