Повесть о заколдованных шакалах. Древние тамильские легенды. - [45]

— Пойми меня, святая девушка, все мерзости, содеянные мной, это лишь проступки матери, что потеряла единственного сына!

— О царица, — грустно отвечала девушка, — ведь не видьядхара и не я — причина смерти твоего сына, а только деяния его в рожденьях прошлых!

И она рассказала царице, что приключилось с ее сыном в его прежней жизни.

— Разве могу я не простить, царица? — закончила свой рассказ Манимехалей. — Тебя, которая в этом рожденье была матерью бедному супругу моему? А теперь должна далеко улететь я. Тебе же пора подумать о вступлении на тот благой путь, где нет ни страстей, ни желаний, где нет пороков, неотступно следующих за страстями и желаниями…

Когда бабка Манимехалей, старая Читрапати, узнала о гибели принца и о заточении Манимехалей, она почувствовала угрызенья совести и решила освободить внучку. Вот приковыляла она ко дворцу и, представ перед царицей, такую речь повела:

«О великая и прекрасная дэви! Когда погиб Ковалан, мать этой девочки, Малави, бросила наше наследственное ремесло и удалилась в обитель отшельниц. И дочь ее также позорит нашу касту, бродя от дома к дому и собирая подаяние, будто она нищенка какая-нибудь, а не шлюха. А уж после ужасной смерти нашего юного принца ей и вовсе нечего делать в этом городе. Теперь послушай-ка, что я еще тебе расскажу. Случилось раз царю нашего города гулять близ морского берега, в роще, где росли деревья пунней[266]. И встретилась ему там молодая женщина необыкновенной красоты. Царь пожелал обладать ею, она охотно пошла навстречу его желанию. Целый месяц наслаждались они в этой роще, как вдруг женщина куда-то исчезла, ни слова не сказав царю. Раздосадованный и жаждущий любви, царь принялся упорно искать ее, но безуспешно. Однажды во время этих поисков встретил он одного джайнского отшельника, славящегося своим сверхъестественным ясновиденьем, а также тем, что он мог ступать по водам, как по земле, мог входить в землю, как в воду, и летать по воздуху, как птица. Царь спросил его:

— Где-то здесь скрывается женщина, которая мне дороже жизни. Может быть, ты знаешь, где она сейчас?

— Где она сейчас, я не знаю, — отвечал отшельник, — хотя прежде я ее знавал.

— Расскажи мне о ней скорее, — взмолился царь. Слушай тогда, о царь! — отвечал тот чудодей.

«В дальней стороне, у Васамайилай, жены царя нагов Валайванана, родилась дочь по имени Пиливалей. В день ее рожденья придворный астролог составил гороскоп принцессы, пришел к царю и сказал ему:

— Когда дочь твоя станет взрослой девушкой она отдастся царю солнечной династии[267] и понесет от него.

Так знай, та женщина, с которой ты наслаждался в прибрежной роще, и есть Пиливалей. Она в положенный срок родит сына, но к тебе никогда более не придет. И ты не страдай от этого, мой повелитель. Знай одно: когда придет время в очередной раз устраивать празднество Индры, не пропусти его! Ибо если не будет оно устроено, то по одному слову богини Манимехалей волны бушующего моря поглотят Кавэрипумпаттинам. Поэтому, о царь, забудь о прекрасных женщинах, но помни, что неукоснительно следует тебе поддерживать древнюю традицию празднества Индры!»

Сказав это, отшельник удалился. С тех пор горожане дрожат, как бы чем-нибудь не прогневать богиню Манимехалей. И я тоже очень боюсь, как бы не рассердилась богиня: чего доброго, узнает, как обращаются в этом городе с моей внучкой, которая носит ее имя. Поэтому, о царица, молю тебя, повели этой танцовщице — ибо Манимехалей остается танцовщицей по рождению — скорее покинуть дворец и вернуться в наш квартал!»

— Нет, — сурово возразила царица. — Твоя внучка считает, что ремесло шлюхи — неподходящий путь для девушки. К тому же она знает иной, благой путь, который ведет мимо твоего квартала и твоего дома. Ибо:

Те, кто истину познали, не колеблясь покидают

Место, где есть ложь и похоть, воровство и опьяненье.

Пришлось старухе уйти ни с чем из царского дворца. А тем временем молва о заточении Манимехалей достигла и слуха матери ее, отшельницы Мадави. Мадави тут же разыскала мудреца Араванана и упросила его не медля отправиться к царице — пусть повелительница отпустит невинную девушку.

Увидя великого отшельника, царица быстро поднялась, подбежала к нему, поклонилась стопам его и повелела возжечь в его честь благовонные курения.

— Видно, были мною в прошлом рождении, — сказала царица, — добрые дела содеяны, если мой дом столь великий мудрец осчастливил своим посещеньем!

— Пребудь мудрой, о царица! — благословил ее Араванан и вот что сказал:

Слушай, о дэви, даже это тело мое, тело аскета, подвержено смерти,

Слушай, о дэви, даже это солнце, что ярко сияет, зайдет неизбежно.

Рождаемся мы и стареем, страдая от нищеты и болезней,

Затем умираем… Так познай же, о дэви, цепь причин,

Цепь причин и звенья познай той цепи:

Сначала — неведенье, из него — устремленья, из них сознанье «я» своего происходит;

Потом — тело и разум, а после — органы чувств, а затем ощущения и желанья;

Из желаний родится к вещам и предметам привязанность, а из нее —

Рожденье новое и жизнь, что старость, страданья и смерть влекут за собой[268].

Так проповедовал мудрец Араванан, а потом обратился к Манимехалей: