Повесть о Сашке - [29]

— Вот и ты Илья туда же.

Сашка прошла мимо землянки к валуну, отодвинула его и достала чёрный портфель.

— Целехонький, — воскликнула она и потрясла им перед ними.

— Так, хорошо, теперь таким же ходом обратно, — вставил Юрка.

Спорить с ним никто не стал…

Троица благополучно добралась до нынешней стоянки, вручив Михаилу Петровичу портфель с бумагами. Он очень обрадовался.

— Ай да Сашка, ай да молодец, какая смекалистая оказалась, — восклицал командир и отправил по рации шифрованное сообщение.

Вечером они получили ответ командования, что за документами отправили самолёт и передать бумаги лично в руки. Всему отряду была объявлена благодарность.

— Ты знаешь ту большую поляну за рекой? — спросил Михаил Петрович.

— Знаю, — ответил Илья.

— Отправишься туда с Юркой. Разведете три костра.

— Хорошо.

— Когда самолет приземлится и пусть не глушит мотор, а сразу тебя берет на борт. Сам лично портфель доставишь.

— А если они что нам привезут?

— Обещали медикаменты, но их нам Юрка доставит. А ты береги портфель — он много жизней стоит.

Жизнь шла своим чередом. Конечно Сашке было интересно, что за бумаги были в портфеле, но ее знаний по немецкому языку не хватало, оставалось только гадать.

Так пролетела неделя. Все ждали возвращение Ильи, но он задерживался.

— Михаил Петрович, скажите, а почему Илья так долго не возвращается?

— Значит так надо, — ответил тот строго, — не приставай с глупыми вопросами, немцы нас ищут, выслеживают, даже дополнительные силы подтянули, агитируют народ, призывают местных принять их сторону…

— А люди?

— А что люди? Они ведь разные и каждому дорога своя шкура, вот они и продаются.

Сашка помнила, как соседка сдала бабу Глашу, за корову и тихо вздохнула, поражаясь людской натуре и алчности.

Санька ещё спала, когда в землянку вошёл довольный Илья.

— Сашка, Сашка, — просыпайся скорее у меня для тебя сюрприз!

— Какой сюрприз? — спросонья ответила девочка, но её глаза начали блестеть в предвкушении чуда.

Шофер достал из кармана письмо.

— Это от мамы! — крикнула она выскакивая на улицу.

Сашка трясущимися пальцами разворачивала письмо, не зная, какие вести там — радостные или не очень.

Дорогая моя доченька! — начиналось письмо.

Вот и прошла зима, у нас в Ленинграде снег давно растаял. На улице с каждым днем все теплее и теплее. Теперь от холода мы не умрем. Хорошо, что ты далеко от нас и не видишь каким стал город. Наш дом не много разрушен, но это ничего, жить можно. А вот соседний дом разрушила бомба замедленного действия. Они продолжают сыпаться с неба. На крышах постоянно дежурят люди. Они тушат в перчатках бомбы, иногда и без, получая серьезные ожоги. Наш город зимой будто вымер. Трамваи не ходили, стояли как вкопанные под слоем снега и копоти от бомбежек. С продовольствием туго, но мы держимся и верим, что скоро все закончится. Я по-прежнему работаю в институте. Сейчас разрабатываем один препарат. Он борется с инфекцией, благодаря ему раны заживают быстрее, вместе со мной работает и твой учитель химии. Он хотел идти на фронт, но обладая хорошими знаниями в области химии и его оставили, чему тётя Люся была очень рада. По-моему, у них развивается роман. Тётя Люся работает обычным почтальоном, разносит письма. Ее ранило осколочной бомбой. Теперь вот пока в госпитале, мы её навещаем, скоро должны выписать. Вместе с разрушенными домами, рушатся судьбы людей. Яркие краски померкли, но мы не унываем, учимся выживать, радуясь каждому прожитому дню. Недавно снова стали ходить трамваи. В филармонии давали концерт. Я была на нем. Сашка, это было так здорово. Голодные Ленинградцы простаивали огромные очереди, чтобы приобрести билет. Военные обеспечили нам защиту.

Во время концерта ни одной бомбы не упало на наш город. Твой брат Костя — очень отличился. Мужеством и находчивостью во время боевых действия он взорвал десятки мостов врага, уничтожил четыре немецких танка и шесть дзотов. Недавно прислал нам письмо, спрашивал про тебя и рассказал, что и как. В конце августа 1941 года, дивизия, где служил наш Костик, несколько суток подряд участвовала в боях с гитлеровцами, рвущимися в Ленинград.

В письме он пишет:

— Казалось, что у наших бойцов нет уже больше сил, чтобы сдержать натиск врага. Падает смертельно раненный командир отделения, рядом с ним истекают кровью два боевых друга. Здесь и там свистят пули, жужжат осколки — головы не поднять, а в нескольких метрах от вырытых наспех окопов — десятки танков с белыми крестами на броне. И тогда от бойца к бойцу передали — " Стоять насмерть“. Я получил контузию, в боях с захватчиками. „Однажды проснулся — по лицу катится холодный пот, а сердце колотится так, что перехватывает дыхание: всю ночь снился один из боев, в котором погиб мой лучший фронтовой друг Сергей Петров. Он на моих глазах со связкой гранат бросился под гусеницы немецкого танка…". Этот бой навсегда останется в моей памяти мама.

Про Костика написали в газете. Вот такие дела. Сашка, мне очень страшно за него и за тебя. Как ты моя родная? Здорова ли? Сыта? Я случайно встретила шофера, который тебя вёз. Он сказал, что с тобой все в порядке, он за тобой присматривает. Попросила его подождать, чтобы написать это письмо. Ты пожалуйста слушайся его и постарался никуда не лезть, я тебя прекрасно знаю, взять хотя бы эпизод с почтой. Я прошу тебя быть осторожной, в это непростое и нелегкое время. С днём рождения моя дорогая. Извини, что поздравляю только сейчас. Я очень хочу тебя увидеть, но тебе лучше не приезжать сюда до тех пор, пока не закончится война. Ты держись. Я знаю, что это нелегко, вдали от нас, но ты не сдавайся. Я очень тебя люблю и каждый день молю бога, чтобы у тебя и Кости, все было хорошо. Надо верить в хорошее, верить,