Повесть о несостоявшейся любви - [18]

Я прижал ее к себе.

Долго сдерживаемое безумство вспыхнуло во мне со всей силой. Но я оцепенел, отдавшись во власть того, что делала Лена с моими губами. Казалось, она вся переливается в меня, наше дыхание стало общим, я чувствовал на губах вкус крови – нашей общей крови.

Я немного отодвинулся, желая вдохнуть побольше воздуха, и, опустив глаза, в вырезе сарафана заметил белые крупные полукружья девичьих грудей. В первый раз увидел я при ярком дневном свете восхитительные сокровища, изумительной формы, ослепительной чистоты, с маленькими розовыми сосками посреди таких же розоватых пигментных пятен.

Не в силах преодолеть искушения, я страстно, но нежно впился губами сначала в один сосок, потом в другой. Лена застонала и, откинув лицо назад, с открытыми глазами, замерла, глядя куда-то внутрь себя. «Господи, несчастный маньяк, опять испортил всё!» – пронеслось в моей голове.

Неожиданно, девушка положила руку на мои давно взбугрившиеся штаны и зажала в ладони добычу. По её лицу пробежали судорожные волны. На несколько секунд она затихла, отдавшись чему-то внутри себя…

С минуту она сидела в полной прострации, потом неожиданно вскочила и побежала в сторону фуникулёрной площадки. Я, одурманенный нашей близостью, не сразу понял, что произошло, но тоже вскочил и кинулся за ней.

Несколько секунд моего замешательства решили дело – мне было не догнать ее.

– Не догоняй и не ищи меня! – крикнула Лена.

Я остановился, сжав в руках куртку. Мои пальцы ощутили влагу. На ткани куртки расплывалось довольно большое пятно – оно источало аромат, похожий на медовый. Я не удержался и лизнул его – сладкий, чуть горьковатый терпкий вкус, как у молодого вина.

Догадка промелькнула в моем разгорячённом мозгу, но не оформилась законченной мыслью.

Я бросился догонять свою любовь.

Увы, фуникулёр уже уносил вниз мою красавицу, она стояла, вплотную прижавшись лицом к стеклу кабины.

Увидев меня, девушка подняла руку с двумя растопыренными пальцами – в виде буквы «V» – и что-то беззвучно проговорила, повторив два раза.

По губам, одной только обострённой интуицией, я прочитал: «Не хочу быть зайчиком».

17. Страдания молодого Вертера

В долгой всенощной бессоннице я понял, что именно произошло с Леной. Я слышал о внегенитальном оргазме у женщин. Но о том, что это может случиться с Леной, я и подумать не мог, когда ласкал ее в гроте. Если бы, если бы я знал, если бы я тогда почувствовал это!

Я до предела возбудился в мечтах о сумасшедшей девчонке, показавшей мне из фуникулёра зайчика.

– Нет, я не хищный орёл, чтобы сломать в когтях твоё непорочное тело, бросив его потом на съедение другим. Ты судьба, подаренная мне Богом, подаренная именно тогда, когда я нахожусь на распутье жизни. Это не может быть пустой случайностью! Я не могу тебя потерять, Лена!

В этих взбудораженных мыслях я забылся только к утру и проспал до обеда.

Пообедав на скорую руку, я отправился в здравницу «Кубань».

Уже знакомая мне по празднованию Первого мая дежурная ошарашила меня так, что я, забыв о приличиях, сел на её стол, подкосились ноги.

– А девушки уехали.

– Куда у – е – е – хали?

– Куда, куда. Домой, в Сибирь.

– В какую Сибирь? Может быть, есть записка для меня?

– Нет, ничего не оставили. Только самая красивая просила передать тебе привет, если появишься. И семейного счастья.

Потом дежурная помолчала и сурово добавила:

– Крутите тут голову девушкам. А жена с детьми дома мается. А ну, слезай! Расселся тут…

– Когда они уехали? – я нащупал ногами пол и выпрямился, готовый бежать неведомо куда, но лишь бы догнать Лену.

– Рано утром.

«Слюнтяй, – подумал я про себя, – размечтался на всю ночь. Надо было ещё вчера найти её, идиот!»

Шатаясь, я покинул вестибюль гостиницы.

Как описать моё состояние в те несколько часов? Полная опустошённость и дикая, почти звериная тоска.

Оставаться один в таком состоянии я не мог. Вспомнил, что Липарит с Наташей снимают комнату недалеко от «Кубани», один раз я там даже был. Прихватив в магазине бутылку «Твиши», я побрёл к своему курортному другу, побрел обреченно, без единой мысли в голове, механически передвигая ноги.

Наташа, в одном купальнике, мыла во дворе, под колонкой, ноги, ставя их попеременно на венский стул и оттирая что-то зелёной резиновой губкой.

– Заходи! – приветствовала она меня, – а я только что из «Ривьеры», Липарит пристроил меня туда на грязи, что-то плохо отмылась я там.

И медленными, нарочито зазывными движениями она продолжила омовение – высоко подымая впечатляющие ножки к водяной струе, поворачивая бёдра в разные стороны. Однако этот неожиданный стриптиз в натуральных природных условиях ничуть не впечатлил меня.

– Где Липарит? – тупо спросил я ее.

– Он придёт позже, зашёл к врачихе. А что это там у тебя в руках? – Наташа отключила воду и не торопилась сменить позу, застыв у крана, изогнувшись крутым бедром. Потом медленно выпрямилась и, плавным же движением, взяла из моих рук бутылку. Рассмотрев, воскликнула:

– Чудное вино! А то Липарит совсем споил меня коньяком. Проходи в комнату, – и она вернула мне презент.

Почти половину небольшой уютной комнаты занимала широкая двуспальная кровать. Липарит знал своё дело, когда выбирал квартирку!