Повесть о Ладе, или Зачарованная княжна - [64]

Кажется, она ко всему прочему еще и ярко накрасилась и собрала свои белокурые волосы в высокую прическу. Да, выглядела Лада сногсшибательно. Я даже забыл о том, что я кот, и у меня потекли слюнки. Если Лада появится в этом платье в каком-нибудь людном месте, то заставит всех мужчин в радиусе пятисот метров забыть о долге, чести и совести и поддаться низменным животным инстинктам.

– Ну что же вы молчите? – требовательно спросила Лада, поворачиваясь к нам то одним, то другим боком, а то и спиной. – Как я вам?

Я сглотнул, но во рту снова пересохло. Попробуй скажи ей сейчас, что мы думаем о ее новом наряде, – испепелит!

Как видно, та же мысль посетила и Пса – он вдруг жалобно взвыл и присел на задние лапы, низко пригибая голову к полу. Ворон прокашлялся и сказал:

– Спору нет, Лада, платье очень эффектное, только я не совсем понимаю, куда ты собралась в нем идти.

– Меня пригласили в компанию встречать Новый год, – объяснила Лада, будто не замечая кислого тона Ворона.

– А я было подумал, что ты решила стать эстрадной певичкой, – сказал задумчиво Ворон. – Такой наряд был бы как нельзя более уместен в ночном клубе или ресторане.

– Что? – Брови Лады вскинулись двумя тонкими дугами, а изящно вырезанные ноздри задрожали.

– А мне нравится! – спас положение, высовывая морду из зарослей, бесшабашный Жаб. – Ты в этом платье такая крутая телка, что хоть падай! Все мужики будут за тобой бегать, как кобели за сучкой во время течки, и лапки задирать на подол. Ей-ей, ни один не устоит против!

Опасно вздернутые брови Лады опали, но ноздри продолжали дрожать, дрожал и голос:

– Вам не нравится?

– Нравится, очень даже нравится! – воскликнули мы хором.

– Просто видишь ли, – продолжал я один наимягчайшим, с наинежнейшими обертонами голосом, – видишь ли, Ладушка, всякая одежда, помимо функций защиты от непогоды и украшения ее обладателя, выполняет еще и функцию, я бы сказал, информационную…

От испуга я начал говорить совсем как Ворон, не только употребляя его словечки, но позаимствовав также и построение фразы, смягчив, впрочем, назидательную интонацию. Я старался говорить не нравоучительно, не как строгий наставник – нет, я увещевал мягко, убаюкивая подозрения на оказываемое давление, возражал нежно, взывая к здравому смыслу, который у этой девочки, невзирая на ее возраст, все-таки присутствовал.

– …Не помню, кто сказал, кажется, Стендаль: «Одеваясь так или иначе, женщина обещает себя в той или иной степени». Видишь ли, Ладушка, как совершенно правильно отметил Ворон, это платье вполне уместно на эстраде – потому что эстрадная звезда в силу профессии своей должна пообещать себя как можно большему количеству мужчин, – или в небольшой компании, если ты решила отомстить всем окружающим тебя женщинам и отбить у них поклонников. Все мужчины будут твоими, в этом ты не сомневайся, а вот женщины все как одна возненавидят тебя в ту минуту, когда ты снимешь курточку. Для дружеской вечеринки, если ты хочешь сохранить хорошие отношения с собравшимися, я бы посоветовал надеть что-нибудь более скромное, менее вызывающее и, конечно, не менее элегантное.

Лада страдальчески скривилась, развернулась на каблучках и вышла.

– Ну дает! – сказал Жаб, когда хлопнула дверь в Бабушкину комнату. – Могёт, еще как могёт! Одно слово – ведьма!

Я ожидал протестующего рычания Пса, но тот, как видно, еще не оправился от шока. Он по-прежнему приседал, пригибался и совсем по-щенячьи повизгивал.

– Эй, вы, там! Свет починили! – воскликнул Рыб. Мы выглянули на улицу – фонари дворового освещения зажглись. Мы ввернули новые лампочки в кухне и в коридоре. Домовушка не выказывал никакого желания покинуть свое убежище, поэтому я предложил всем усесться за стол и перекусить. В конце концов неизвестно, сколько времени он собирается отсиживаться в своей щели, а голод не тетка, с самого завтрака маковой росинки во рту (или в пасти, если хотите) ни у кого из нас не было. Со мной согласились, тем более что стол был уже накрыт. Мы дружно принялись за еду – и тут лампочки полопались опять.

– Что за безалаберность! – каркнул Ворон, срываясь с места.

Я побежал в кабинет посмотреть на трансформаторную будку.

– Так и есть – будка снова взорвалась. Вернее, полыхнула ярким желтым пламенем, и рабочие, только что починившие ее, разбегались в разные стороны, теряя инструменты и шапки. Мальчишки, которые в этот еще не поздний час в изобилии толклись поодаль, радостно улюлюкали. Зрелище было завораживающим, хотя и ужасным. К ужасу примешивалось понимание того, что район остался без света надолго – вряд ли рабочие возьмутся второй раз подряд устранять последствия аварии. Они решат, что надо подождать до утра и уже утром, разобравшись, что к чему, привести в порядок окончательно. Они не знали, что виновница аварии просто никак не может выбрать себе наряд на новогодний вечер.

– Что ты делаешь, Лада? – услышал я гневный голос Ворона. – Сколько раз Бабушка предупреждала тебя, чтобы ты не смела заниматься серьезной магией, не выставив отражатели!

– Ой, да что такое! – недовольно отвечала Лада из-за двери. – Подумаешь, платье только одно сделала!..