Повеса и наследница - [26]

Возьми меня, Николас! — хотелось ей воскликнуть, но она не сделала этого, не могла и не стала бы. Пожалуйста. Он услышал ее. Неужели он услышал ее? Вдруг огонь вырвался на свободу, пронзил ее тело. Она вздрогнула, все рвалось наружу из источника наслаждения — наступила кульминация. Она ничего не понимала, куда-то падала, кружилась, погибала. Серена вцепилась руками в сено, ноги, ища опоры, уперлись в тюки, она начала стонать в ритме с движениями своего тела.

Николас приподнялся, наклонился и поцеловал ее. Серена протянула руки и привлекла его к себе, ее горячие уста прильнули к его губам. Она стала страстно целовать его, сгорая от желания почувствовать его вкус, заставить почувствовать то, что чувствовала сама, довести его до состояния, которое испытывала.

Николас тяжело дышал и никак не мог расстегнуть свои бриджи. Ему не терпелось дойти до кульминации желания, во власти которого оба оказались. Он расстегнул последнюю пуговицу на бриджах, и теперь его ничто не могло остановить. Николас взял ее руку и опустил на свое возбужденное достоинство, от удовольствия закрыл глаза, почувствовав ее легкое прикосновение. Чувства обострились до крайней степени.

Серена благоговейно взирала на толстый выступающий стержень. Как странно, она чувствовала, как в нем пульсирует кровь. Вот где сосредоточена вся эта сила! Николас взял ее руку и сомкнул вокруг своего возбужденного стержня. Она с растущим волнением следила за реакцией Николаса, осторожно трогала его достоинство, поглаживала, ласкала его руками, наблюдала, следила за тем, как Николас извивался и стонал от ее прикосновений. Внутри ее что-то резко сжалось. Серену охватило сильное и очень приятное ощущение. Она провела пальцем по шелковистому гладкому концу. Ей показалось, будто она сделала что-то не так. Затем по его лицу догадалась, что сделала все правильно.

Издав низкий хриплый стон, Николас опрокинул ее на сено. Стоя над ней и готовясь погрузиться в ее влажную соблазнительную прелесть, он смутно расслышал какой-то нарастающий шум. Кто-то отчаянно барабанил в дверь амбара. Николас застыл, не веря своим ушам. Только не сейчас. О боже, прошу, только не сейчас!

— Кто там? Это вы, мастер Николас?

Николае отчаянно выругался. Оторвав взгляд от вожделенного объекта, лежавшего перед ним, он быстро застегнул бриджи и заправил рубашку.

— Оставайтесь здесь, — прошептал он Серене, тут же подошел к двери и выскользнул за нее, прежде чем фермер Джеффрис успел заглянуть в амбар.

— Похоже, я видел Титуса, — сообщил фермер. — Мастер Николас, что-нибудь случилось? После того выстрела, я начал сам все проверять и наткнулся на ваших привязанных лошадей.

— Дождь, — сказал Николас, приглаживая растрепанные волосы. — Мы укрылись здесь от дождя.

Фермер уже собирался сказать еще что-то, но, к удовлетворению Николаса, ограничился кивком.

— Как скажете, мастер Николас. Я буду начеку на случай, если объявится тот браконьер. До свидания.

— До свидания, Джеффрис.

Николас вернулся в амбар. Серена съежилась на соломе и пыталась застегнуть пуговицы жакета. Она раскраснелась, ее губы опухли.

— Серена, вы восхитительны! Позвольте мне помочь вам.

Николас вытащил соломинку из ее волос.

Серена густо покраснела, встала и старательно избегая его взгляда, стала разглаживать юбки.

— Мне пора идти.

Николас следил за ней, пока она разглаживала кружева на шее и криво надела шляпку с поникшим пером. Совсем недавно в его руках она напоминала расплавленный металл. Теперь Николас чувствовал себя очень неловко. Ужасным подозрением, что он совсем не разобрался в ней, нельзя было пренебрегать. Николас оглянулся на продуваемый сквозняками амбар, жалкие тюки сена и отказался от мысли продолжить начатую игру. О чем только он думал!

Николас взял шляпу и хлыст.

— Вы совершенно правы, вам пора возвращаться. Мы завершим это завтра, когда убедимся, что нам никто не помешает.

— Завтра. — Серена растерянно улыбнулась.

Николаса обеспокоил ее тон.

— Я провожу вас. Потом отведу Красавицу назад.

— В этом нет необходимости.

— Идемте же, а то снова начнется дождь.

Николас ловко посадил ее в седло, лошади понеслись легким галопом. Серена и Николас молчали до самого городка. Когда она передала Николасу поводья Красавицы, пошел сильный дождь.

* * *

Вернувшись, Серена отворила двери своих номеров и обнаружила холодный камин и записку от мадам Леклерк, в которой значилось, что модистка согласилась отправиться в Лондон вместе с сыном хозяйки. Она смяла записку и бросила ее в камин. К своему удивлению, Серена начала ругаться на родном языке мадам. Теперь ей придется ехать в Лондон одной, если только Николас не станет ее спутником. Серена вздохнула. Она не без основания сомневалась, что после завтрашнего дня ему вряд ли захочется ехать вместе с ней.

Серена не спала почти всю ночь, глубоко озабоченная событиями истекшего дня. Ее страшила сила чувств, которые Николас пробудил в ней своими любовными ухаживаниями. Несмотря на неопытность, она понимала, что дело не только в физическом влечении, если говорить о ней самой. Она зашла слишком далеко, ей грозила опасность погрузиться в головокружительный водоворот страстей. Всему виной влечение и близость. В глубине души она догадывалась, что ее чувства к Николасу не просто мимолетное весеннее увлечение. Если бы тот фермер не помешал им, она потеряла бы нечто большее, чем невинность. Она потеряла бы свое сердце.