Повелительница сердца шейха - [21]

Шейх остановился, отблески свечей отразились на золотом шитье его одежды, и Шарлотте показалось, что он усмехнулся.

— Очень хорошо. — Он поднял руку, и уже знакомая ей женщина мгновенно вышла из тени дверного проема, будто все это время стояла там, ожидая его приказа. — Амира, пожалуйста, проводи мисс Деверо обратно в ее комнаты. — В темноте его глаза сверкали, как у тигра, вышедшего на охоту. — Хорошо выспитесь, йа амар. Завтра вам предстоит долгий день.

С бешено бьющимся сердцем Шарлотта позволила увести себя.

— Простите, Амира, — нерешительно произнесла она, когда они шли по гулким, тускло освещенным коридорам, — что значит «йа амар»?

— Это значит «моя луна», — пробормотала Амира. — Или «моя красавица». Это просто нежные слова.

Шарлотта почувствовала, как ее щеки запылали. «Моя красавица»? Что ж, это ложь. Она не красавица и уж точно не принадлежит ему.

«Скоро ты будешь ему принадлежать».

От этой мысли по спине пробежала дрожь.

В течение двух последующих дней Шарлотта не видела шейха, и это было хорошо. Она могла бы провести эти дни, расхаживая по своим покоям, снова и снова размышляя о правильности решения, если бы на следующий день у дверей не появилась Амира и не сообщила, что теперь она будет помощницей Шарлотты и что ее попросили помочь гостье шейха со списком порученных ей задач.

Амира достала из рукава свернутый листок, и Шарлотта, страстно желая заняться хоть чем-нибудь и отвлечься от бесплодных размышлений, схватила его.

Шейх попросил ее ознакомиться с историей, обычаями народа и языком Ашкараза, что имело смысл, поскольку она собиралась стать супругой правителя. А так как ей всегда было интересно узнавать новое, она самозабвенно погрузилась в изучение. К тому же теперь Шарлотте приходилось проводить много времени в прекрасной библиотеке, куда ее привели, когда она впервые попала во дворец.

Были также уроки культуры и церемониального протокола, которые Шарлотта находила очень интересными, а между занятиями — разнообразные косметические процедуры, что было менее интересно. Ее тело умастили маслами и благовониями, удалили нежелательные волосы, привели ногти и брови в порядок. По-видимому, таков был процесс подготовки к свадьбе в Ашкаразе.

Шейх неоднократно передавал через подручных сообщения о состоянии профессора Деверо. Отец пришел в себя, окреп, начал вставать с постели и даже гулять по саду. На третий день Шарлотта получила записку, в которой говорилось, что профессор доставлен на границу и будет освобожден в течение нескольких часов. Она должна была отправить ему электронное письмо, подтверждающее ее решение остаться в Ашкаразе, а также сообщить, что она выходит замуж за его величество Тарика ибн Исхака Аль-Назири.

Писать письмо казалось странным, будто все это происходит с кем-то другим. В порыве тоски по дому Шарлотте захотелось сделать телефонный звонок, чтобы услышать голос отца и успокоиться. Но когда она спросила Амиру, можно ли позвонить по телефону, ей ответили, что это запрещено.

Поначалу она была просто раздосадована. Однако день за днем Шарлотта занималась лишь бесконечными косметическими процедурами и примеркой свадебного платья, на которое ушло не меньше десятка ярдов белого шелка, и вскоре ее любопытство сменилось раздражением.

Все для нее было новым и необычным, и ей требовалось время, чтобы привыкнуть к новому положению. Все, чего Шарлотта хотела, — это услышать знакомый голос, услышать от близкого человека, что поступает правильно. Она ведь не слишком многого просит, не правда ли?

Она снова велела Амире испросить у шейха особого разрешения на звонок, тем более что она понятия не имела, увидит ли отца когда-нибудь, но ответ был прежним — «запрещено», «никаких телефонных звонков».

Досада на шейха усилилась, вдобавок ко всему Шарлотта начала тосковать по дому. И однажды в полдень ее эмоции стали выходить из-под контроля, как содержимое кипящей на плите кастрюли.

Накануне свадьбы она должна была посетить исторические и, как ее заверила Амира, очень красивые дворцовые бани, но гнев ее возрос настолько, что сначала Шарлотта решила найти шейха и высказать ему все, что думает о запрете телефонных звонков.

За последние несколько дней в ее покои постоянно доставляли одежду, не только расшитые серебром и золотом национальные одеяния, но и дорогие платья от именитых дизайнеров, сшитые на заказ брюки и рубашки, а также несколько пар джинсов и футболок. Среди обновок было и нижнее белье, хлопковое, шелковое и кружевное, разных цветов, но при виде этого великолепия она чувствовала себя странно. Еще более странно было надеть это белье и обнаружить, что оно подходит по размеру и идеально сидит на ней.

Среди этих вещей Шарлотта обнаружила очень красивое бикини, украшенное стразами, а может, и драгоценными камнями, что было не очень практичным для купания. Но так как это был единственный купальник в гардеробе, пришлось надеть его перед походом в бани.

Амира рассмеялась, заверив, что в дворцовых банях можно купаться нагишом — никто не побеспокоит будущую жену шейха ни в хамаме, ни в бассейне. Но все же Шарлотта не решилась купаться голой в общественном месте, поэтому натянула бикини, поверх него легкую серебристую тунику и, опоясав талию плетеным пояском, отправилась на поиски шейха.