Повелительница сердца шейха - [17]

Мисс Деверо прищурилась, демонстративно не обращая внимания на еду и вино.

— Простите, ваше величество, но зачем все это? Этот ужин? Комнаты, в которых я была заперта? Эта… одежда? — Маленькая рука потянулась к вышитому краю платья, кончики пальцев пробежались по ткани. — Тарик понял, что ей понравился наряд, хотя она, вероятно, не желает себе в этом признаться. — Ведь я ваша пленница.

— Если бы вы действительно были моей пленницей, то снова оказались бы в тюремной камере.

— Но вы же сами сказали, что я останусь здесь на неопределенное время. Что я была…

— Это часть моей просьбы, — невозмутимо перебил ее Тарик. — Вам стоит выпить глоток вина и что-нибудь съесть, прежде чем мы это обсудим.

В ее глазах блеснула искра упрямства.

— Как я уже сказала, я не голодна.

— Хорошо, не ешьте ничего. — Тарик переборол сочувствие. — Это не имеет никакого значения для того, что я скажу.

Шарлотта сощурилась еще больше, но промолчала, просто сидела на подушках, прямая и величественная, как жена шейха, которой она скоро станет.

— Безопасность моей страны имеет для меня первостепенное значение, мисс Деверо, — начал Тарик, глядя ей прямо в глаза, чтобы убедиться, что она все понимает. — Защищать Ашкараз — мое предназначение, главная цель моей жизни. Цель, к которой я отношусь очень серьезно. И если безопасность моей страны поставлена под угрозу, я обязан предпринять определенные шаги.

— Я все понимаю. Например, вы должны держать меня здесь, несмотря на то, что я не представляю угрозы.

— Не вам решать, что представляет угрозу для Ашкараза, а что нет. — Тарик даже не потрудился скрыть холод и пренебрежение в своем голосе. — Это мое решение.

И снова краска залила ее щеки, но мисс Деверо не отвела взгляда.

— Вы говорите об определенных шагах. Что вы имеете в виду?

— Удерживать вас здесь — один из этих шагов. Но есть и другие угрозы моему королевству, которые не имеют к вам никакого отношения.

— Хорошо. Я понимаю это. Но я все еще не понимаю, какое это имеет отношение к тому, что вы пригласили меня на ужин.

— Королевству можно угрожать как изнутри, так и снаружи. Есть семьи, которые хотят главенствовать над народом этой страны. Но я этого не потерплю. — В его голосе звучала ярость. — Я не хочу, чтобы мой совет или мое правительство были разобщены, и чтобы одна семья была наделена большей властью, чем другая.

Тарик заметил любопытство в ее глазах.

— Я понимаю вас, но не совсем представляю, какое это имеет отношение ко мне.

Тарик начал терять терпение.

— Если вы дадите мне закончить, я вам все расскажу.

Мисс Деверо изобразила покорность.

— Я не буду мешать. Пожалуйста, продолжайте.

Ее рука потянулась к бокалу с вином, она подняла его и сделала глоток. Затем посмотрела на тарелку, которую он поставил перед ней, и, медленно взяв оливку, отправила ее в рот.

Очевидно, она голоднее, чем утверждает. Тарик испытал удовлетворение оттого, что девушка съела хоть что-то из того, что он предложил. Это несколько смягчило его гнев.

— Мне нужна жена, мисс Деверо, — заявил он, не сводя с нее глаз. — Я обязан обеспечить престолонаследие, и мой совет желает, чтобы это произошло как можно скорее. Но я не хочу поддаваться влиянию ни одной из фракций, а это значит, что я не могу выбрать невесту из своей страны. Недостатка в кандидатках нет, но ни одна из них не подходит.

Наморщив лоб, мисс Деверо положила косточку от оливки на край тарелки, затем взяла еще одну оливку и задумчиво пожевала.

— Разве вы не можете выбрать невесту из другой страны?

— Наши границы закрыты — так что нет, не могу.

— В таком случае это очень прискорбно. — Покончив с оливкой, девушка взяла лепешку и обмакнула ее в хумус. — Неужели никого нельзя выбрать?

— Только не из числа тех кандидаток, которые были мне предложены. Все они из семей, желающих возвышения своего положения и единоличного влияния на шейха.

— А вы не можете просто сказать им «нет»?

Мисс Деверо, казалось, забыла, что ее удерживают здесь против воли, — все ее внимание было сосредоточено на задаче, как найти ему жену. И если ей показалось странным, что он обсуждает это с чужестранкой, то она не подала виду.

«Зачем ты ей все это объясняешь? Ты — властитель. Твое слово — закон. Просто скажи ей, что она выйдет за тебя замуж, и покончим с этим».

Эта мысль вызвала раздражение. Почему-то он хотел ей все объяснить. Возможно, это как-то связано с тем, что он испытал к ней сочувствие, — ее и без того слишком сильно запугали. А потом эта маленькая вспышка неповиновения. И то, как она рассеянно принялась за еду, несмотря на то, что заявила, что не голодна.

В ней было что-то бесхитростное и невинное, что Тарик находил привлекательным, и это было совершенно противоположно тому, что он привык видеть в окружающих. Все они были жадными, все чего-то хотели от него и никогда не были искренни. Они лгали и манипулировали, как это делала Кэтрин, чтобы получить желаемое.

Отец учил его: хладнокровие — главное качество для любого правителя, следует полагаться на собственное суждение и не поддаваться ничьему влиянию, тем более велению сердца. Не следует забывать об этом.

Когда-то Тарик считал, что отец заблуждается, но это было до Кэтрин, до того, как он убедился в его правоте и наполнил свое сердце льдом, а волю — сталью.