Повелительница львов - [139]

Но Карл был совсем другого поля ягодой. Он и кузен люто ненавидели друг друга, и, как мы уже видели, между их армиями у самых ворот Парижа произошло решительное сражение, сражение, которое стоило бедному Брезэ жизни. Отныне не было никаких гарантий, что Бургундия и Англия вновь не заключат между собой союз, который во времена моего свёкра Генриха V принёс Франции много бед, а такая возможность очень беспокоила французского короля.

Непосредственным плодом его раздумий явилось, по моему мнению, внезапное и неожиданное появление в Сен-Мишеле. Это был визит вежливости, ничего больше, мы не обсуждали никаких государственных дел. Он довольно грубо пресёк мои попытки заговорить на эту тему. Он отлично понимал, что это его посещение вызовет широкий резонанс в Англии и вынудит Эдуарда Марчского хорошенько обдумать все обстоятельства. Я употребила слово «плод» в достаточно вольном толковании. Как я уже упоминала, принимать короля и его двор — дело весьма дорогостоящее, а я пыталась укладываться в строгие рамки своего бюджета, к тому же мне отнюдь не хотелось быть пешкой в чужой игре.

Однако появились кое-какие признаки того, что положение меняется. Перед концом года меня посетил доблестный Джаспер, он сообщил мне, что смог занять кое-какие деньги во Франции, и убедил меня позволить ему попытать счастья в военных действиях. Я хотела поехать вместе с ним в Харлех, но он отговорил.

— Как только одержу победу, я немедленно пошлю за вами, — пообещал он.

Большой интерес у меня вызвал сопровождающий Джаспера в этой поездке Эдмунд, герцог Сомерсетский, младший брат бесчестного Генри и теперь глава Дома Бофоров, Эдмунд был на пару лет моложе Генри, и в последние годы я его редко видела, так как брат оттеснял его на задний план. Внешне он очень походил на отца, в честь которого и получил своё имя. Это удивительное сходство, а также его красивая внешность привлекали меня, но было в нём и нечто, меня отталкивающее, — необузданный, неровный характер. Однако я быстро заметила у него воинский талант, которым он превосходил и отца и брата, а также, должна добавить, и Джаспера. Я подумала, что он может мне пригодиться, если, конечно, удастся держать его в подчинении.

Эдмунд, в свою очередь, поклялся в вечной верности Алой Розе. Не знаю, надеялся ли он заменить своего отца и брата во всех отношениях, но я постаралась убедить его оказать Джасперу всю возможную поддержку. Он с радостью пообещал выполнить моё желание, ибо нет лучшего способа завоевать женское... Нет, я сомневаюсь, чтобы он был заинтересован в покорении моего сердца, скорее его прельщала возможность отомстить врагам. Разумеется, им не удалось одержать победу. Необученное войско Джаспера было разгромлено йоркистской армией под командованием лорда Герберта, и ему пришлось бежать обратно в свой неприступный Харлех, тогда как Эдуард Марчский нанёс ему дополнительное оскорбление, лишив титула графа Пемброкского и передав этот титул самому Герберту.

Все эти события отнюдь не способствовали улучшению моего настроения, хотя мне было забавно узнать, что Марч так сильно беспокоился, как бы я вновь не пересекла пролив, что приказал своему родственнику Энтони Вудвиллу, которому он присвоил титул лорда Скейлза, продолжать крейсировать в море, после того как тот отвезёт Маргариту в Бургундию, где должен был состояться её долгожданный брак с Карлом I.

Лишь на следующий год клокотавшая некоторое время под землёй лава наконец вырвалась наружу. Это был тот самый 1469 год, когда Католичка Изабелла наконец вышла замуж за своего кузена Фердинанда Арагонского. Счастливые события, естественно, не имели никакого влияния на английские дела. Но в начале этого года кузен Луи нанёс мне ещё один визит: на этот раз он предложил мне на некоторое время оставить Сен-Мишель и переехать в Онфлёр. Он сказал, что такой королеве, как я, даже в изгнании подобает иметь вооружённый эскорт, который он рад будет содержать на свои деньги. И коль скоро я предпочитаю быть окружённой англичанами, а не французами, то в таком морском порту, как Онфлёр, хватает скитающихся англичан, которые сочтут за счастье служить Алой Розе.

Всё это, разумеется, была полная чушь. Мой переезд в Онфлёр в Англии восприняли как начало вербовочной кампании перед вторжением. В какой степени это был тайный план и в какой степени в его осуществлении принимал участие кузен Луи, я не могу сказать с достаточной достоверностью. Однако, пока я всё ещё находилась в Онфлёре, на севере Англии началось восстание под предводительством некоего Робина Ридсдейла, бандита, о котором ходили самые невероятные истории, тем более что его путали с другим легендарным бандитом, якобы жившим в царствование Ричарда Львиное Сердце.

Этот Робин, судя по многочисленным о нём отзывам, был первостатейным негодяем, но весьма способным солдатом. Эдуард Марчский, который всё с той же неутомимостью предавался любовным похождениям, — говорили, будто он не смог лично принять участие в сражении, потому что подцепил триппер, — отправил на подавление восстания Герберта, новоявленного графа Пемброкского, вместе со своим тестем. 26 июля две армии встретились в Эджкоте, и, ко всеобщему изумлению, Герберт и Риверс потерпели поражение.