Повелительница львов - [126]

Совершенно для себя неожиданно мы остались без чьей бы то ни было поддержки и без средств; между тем Эдуард Марчский быстро приближался со своей армией. Прежде чем мы успели понять, что происходит, нас окружили. Брезэ спешно отправился за помощью, так он, по крайней мере, объяснил свой уход; Генрих укрылся в соседнем монастыре; вооружённый эскорт, приставленный ко мне Брезэ, разбежался — французы ушли, чтобы сдаться в плен. Мы с принцем Эдуардом остались совершенно одни, вдалеке уже слышался топот вооружённых солдат, звучали возгласы «Йорк!» и «Белая Роза». Боже, есть ли на свете женщина, с которой судьба обходилась бы столь сурово! Но эта особа ещё не разделалась со мной окончательно.

Первым моим поползновением было вооружиться — благо, рядом валялось много оружия, — ринуться на врагов, чтобы найти доблестную смерть. Но меня остановило чувство ответственности за бывшего рядом со мной принца Эдуарда. Бедному мальчику только исполнилось девять, но он был уже настолько воинственным, насколько я могла пожелать. Я знала, что он с радостью умер бы рядом со мной... но он должен стать английским королём, такую, по крайней мере, я поставила перед собой цель. Поэтому я поступила чисто по-женски, быстро направившись к ближайшему лесу. Однако поступать по-женски очень часто означает поступать неразумно. Впрочем, у меня почти не было выбора, и устремись я навстречу йоркистам, результат, возможно, оказался бы тот же самый.

К этому времени все лошади разбежались, и нам с принцем пришлось идти пешком. Стремясь как можно дальше уйти от йоркистов, мы углубились в лес и двигались как можно быстрее, не обращая внимания на низко свисающие ветви деревьев и кусты. В скором времени, прежде чем я остановилась перевести дух, моё платье и шляпа, как и одежды Эдуарда, оказались изодранными в клочья. Тут только я поняла, что мы находимся в глухой чащобе, что близится ночь, что я страшно устала, а принц Эдуард плачет, что мы оба хотим есть и пить... и что я не имею никакого понятия, где искать помощь.

С трудом пройдя ещё немного, мы, к своей огромной радости, набрели на скачущую по камням речонку. Утолив жажду, мы перешли эту речонку вброд, после чего от наших одежд и вовсе осталось одно воспоминание. К этому времени уже окончательно стемнело, да и мы настолько устали, что просто не могли продолжать путь, поэтому легли на берегу в обнимку, стараясь вместе преодолеть страх, который нагоняли на нас шумы ночного леса, и забыть об урчании наших пустых желудков. С первыми проблесками зари мы проснулись и увидели около себя несколько мужчин, внимательно нас разглядывающих.

Со страху я было приняла их за разведчиков йоркистов. Но когда я села и, откинув волосы с глаз, присмотрелась к ним повнимательнее, поняла, что для нас, возможно, было бы лучше, окажись эти люди — и не солдаты, и не крестьяне — и в самом деле йоркистами. Для солдат они были слишком неряшливо одеты, а для крестьян слишком хорошо вооружены. Лесные разбойники, ибо это были именно они, смотрели на нас с явно довольным видом.

   — Настоящая красотка, — заметил один.

   — Да и мальчишка недурен собой, — сказал другой.

Его товарищи разразились громким хохотом.

   — Уж больно ты, Уил, охоч до мальчишек, — произнёс третий.

Тревога моя всё росла, но я изо всех сил старалась её не показывать. Однажды после поражения под Нортгемптоном по пути в Экслхолл я уже оказывалась в подобном положении, но тогда у меня было с собой целое богатство, которое и отвлекло внимание моих недругов, к тому же меня сопровождал верный человек. На этот раз у меня не было с собой ни богатства, ни друга. Но я поднялась на ноги, оправила как могла одежды и спросила:

   — Вы верные слуги короля?

   — Тут есть одна загвоздка, — сказал человек по имени Уил. — Какого короля ты имеешь в виду, малышка?

   — Короля Англии, — ответила я. — Генриха VI. Я королева Маргарита Анжуйская. Вы сможете крупно поживиться, если поможете мне, и жестоко поплатиться, если причините мне вред. Перед вами стоит принц Уэльский.

Я пыталась внушить им ужас этим гордым признанием. Какой-то миг казалось, что я преуспела. Но затем один из них сказал:

   — Что-то непохожа она на королеву, Гарри.

   — Какая там королева, Джон, — отозвался Гарри. — Может, разорившаяся леди. Но только не королева.

   — А мальчишка-то недурен собой, — повторил Уил.

   — Я королева! — вскричала я, топнув ногой. — И нуждаюсь в помощи. Мне нужны лошадь, чистая одежда и, самое главное, еда.

   — Что вы думаете, ребята? — спросил Гарри. — Она и впрямь сущая красотка. А потом можно чиркнуть её ножом по горлышку, и никто ничего не узнает.

   — А я мог бы поиметь мальчишку, — вставил Уил.

Кровь застыла у меня в жилах. Но я по-прежнему старалась не выказывать своего страха.

   — Вы не посмеете, — заявила я.

   — Подумаем-ка, ребята, — сказал Джон, очевидно, самый старший и самый умный из них. — С этим делом можно и подождать, только приятнее потом будет. Пошли с нами, женщина. И возьми с собой мальчишку.

   — Куда? — спросила я как можно более повелительным тоном.

   — Ты сказала, что хочешь есть. Вот мы тебя и покормим.