Повелители драконов. Последняя цитадель. Чудотворцы - [5]

Артиллерист откинул голову назад; при этом он издал носом несколько блеющих гнусавых звуков.

«В-третьих, – продолжал Керган Банбек, – вы должны освободить всех мужчин и женщин, находящихся сейчас на борту вашего корабля».

Артиллерист моргнул и быстро произнес несколько хриплых слов, обращаясь к лазутчикам – судя по всему, он пошутил. Лазутчики тревожно, нетерпеливо пошевелились, искоса поглядывая на Кергана так, как если бы он был не просто дикарем, но сумасшедшим дикарем. Над головой порхал дрон; артиллерист взглянул наверх  – и, по-видимому, зрелище летательного аппарата придало ему уверенности. Повернувшись к Кергану с новым, решительным выражением, он сказал – так, словно предшествовавший обмен вопросами и заявлениями не имел места: «Я пришел, чтобы приказать тебе немедленно освободить Почтенных».

Керган Банбек повторил свои условия: «Ты должен предоставить мне звездолет, вы больше никогда не будете совершать набеги на Аэрлит и освободите пленных людей. Согласен ты или нет?»

Артиллерист, казалось, находился в замешательстве: «Необычная ситуация… неопределенная… не квантуется».

«Ты что, не понимаешь?» – раздраженно рявкнул Керган. Бросив взгляд на святошу – что, вообще-то, не положено было делать – Керган совершил поступок, полностью выходивший за рамки приличий. «Святоша! – сказал он. – Что мне делать с этим болваном? Он будто меня не слышит».

Святоша подошел еще на шаг. Как прежде, лицо его ничего не выражало. Последователь учения, запрещавшего намеренно вмешиваться в дела других людей, он мог понимать любой вопрос только буквально и отвечать только конкретно, в рамках формулировки вопроса: «Он тебя слышит, но между вами нет взаимопонимания. Структура его мышления коренится в структуре мышления его хозяев. Как лучше всего с ним поступить, не могу сказать».

Керган Банбек снова обратился к артиллеристу: «Ты слышал мой вопрос? Ты понимаешь, на каких условиях я согласен освободить грефов?»

«Я хорошо тебя слышу, – отозвался артиллерист. – В твоих словах нет смысла. Это нелепости, парадоксы. Слушай внимательно. Таков предопределенный, окончательный квант развития мирового порядка: ты передашь нам Почтенных. Дать тебе звездолет или выполнить другие твои условия невозможно, потому что это противоречит предопределенной последовательности событий».

Лицо Кергана Банбека побагровело; он обернулся было к своим бойцам, но сдержал гнев и снова проговорил, медленно и отчетливо: «У меня есть нечто, что тебе нужно. У тебя есть нечто, что нужно мне. Давай меняться».

Не меньше двадцати секунд они смотрели друг другу в глаза. Затем артиллерист глубоко вздохнул: «Я объясню твоими словами, чтобы ты понял. Безусловность… неизбежность… нет, предопределенность… Существуют предопределенности. Они – единицы неизбежности, кванты безусловности и упорядоченности. Существование есть непрерывная череда этих единиц, следующих одна за другой. Функционирование всей Вселенной можно выразить в таких единицах. Непоследовательность, нелепость подобны половине человека с половиной мозга, с половиной сердца, с половиной всех жизненно важных органов. Он не может существовать. То, что ты держишь в плену Почтенных – нелепость, возмущение рациональной последовательности функционирования Вселенной».

Керган Банбек возвел руки к небу и снова обратился к святоше: «Как прекратить эту бессмысленную болтовню? Как заставить его понять, о чем идет речь?»

Святоша задумался: «То, что он говорит – не бессмысленная болтовня. Просто он говорит на языке, которого ты не понимаешь. Ты можешь заставить его понять свой язык, если сотрешь из его ума все знания, всё, чему его учили – и заменишь его мыслительные процессы своими».

Керган Банбек боролся с ошеломляющим ощущением тщетности и нереальности происходящего. Чтобы получить точный ответ от святоши, нужно было точно сформулировать вопрос – удивительно, что святоша вообще присутствовал и соглашался отвечать. Тщательно выбирая слова, Керган спросил: «Как, по-твоему, следует поступить с этим человеком?»

«Освободи пленных грефов». Святоша прикоснулся к двум передним выпуклостям своего золотого ошейника: ритуальный жест, означавший, что вопреки своей воле он совершил поступок, который, возможно, приведет к изменению будущего. Снова прикоснувшись к ошейнику, он нараспев произнес: «Освободи пленных грефов – тогда он уйдет».

Не в силах уже сдерживать гнев, Керган Банбек спросил: «Кому ты служишь? Людям или грефам? Давай-ка, скажи правду! Говори!»

«Моя вера, мое кредо, истина моего танда таковы: я не служу никому, кроме себя». С этими словами святоша повернулся лицом к огромному утесу горы Гефрон и медленно удалился; ветер развевал его длинные тонкие волосы и сносил их в сторону.

Керган Банбек посмотрел ему вслед и с холодной решительностью обратился к артиллеристу: «Ты высказал любопытные замечания по поводу неизбежности и нелепости. Думаю, в данном случае ты перепутал нелепость с неизбежностью. Неизбежность, с моей точки зрения, заключается в следующем: я не освобожу грефов, если ты не выполнишь мои условия. А если вы снова нападете на нас, я разрублю каждого пленного грефа пополам, чтобы воплотить в жизнь и продемонстрировать, в чем заключается твоя ошибка – может быть, это убедит тебя в возможности нелепостей. Больше мне нечего сказать».