Повелитель сорок - [15]

Стивен оглянулся. Крэйн пристально наблюдал за ним.

– Портрет близок к реальности? – спросил он, чтобы чем-то заполнить тишину.

– Вероятно. Мне говорили, что Гектор располнел. А это мой отец в детстве. Он держал сороку в качестве домашнего животного. На следующей картине он изображен с моей бабушкой…

– Портреты висят в хронологическом порядке?

– В основном да.

– И нет ни одного портрета вас или вашей матери?

– У нас был семейный портрет, на нем я еще младенец, но отец снял его. Сейчас картина на чердаке.

– О. Ваша мать умерла?

– Нет. – Крэйн побрел вдоль ряда картин. – Она бросила отца, когда мне исполнился год. Я понятия не имею, как сложилась ее дальнейшая жизнь.

Стивен на мгновение замешкался, и ему пришлось догонять графа.

– Вы больше никогда ее не видели?

– Нет, где бы я мог ее встретить? Это двоюродная бабушка Люси. Бойтесь ее. Мой дед, прямо перед своей смертью.

– В самом деле? – На картине изображен юноша в жилете с вышитым изображением сорок.

– Да, мой отец появился на свет уже после его смерти. Урожденный граф.

– На всех картинах присутствуют сороки, – заметил Стивен.

– Это традиция, – подтвердил Крэйн без лишних эмоций. – Хотя надеть жилет с их изображением было бы уже достаточно. Это третий граф, второй тоже прожил недолго. И вот изображение первого – на мой взгляд, единственная достойная картина в этой комнате. Можете смело комментировать его дьявольскую красоту. Затем следующий… Мистер Дэй?

Стивен уставился на портрет первого графа Крэйна, застыв от изумления. Он сразу узнал его, и теперь, увидев картину, сравнивал изображение со стоящим рядом мужчиной. Маг не мог поверить, что не догадался раньше.

– Боже, – прошептал он. – Какой же я идиот.

– Вы в порядке? – осторожно осведомился Крэйн.

Стивен облизнул губы.

– Я уже видел его раньше.

– Ну, вы видели меня, – произнес Крэйн. – И сходство весьма сильное.

– Нет. Я видел эту картину. Или, вернее, репродукцию, гравюру. – Стивен покачал головой, выказывая недоверие. – Вы сказали, что он был первым графом Крэйном. Значит, до этого ваша семья носила титул Форченгейтов?

– Да. И фактически до сих пор носит. Я тоже виконт Форченгейт. – Стивен потерял дар речи. Крэйн наблюдал за ним с веселой усмешкой. – Хотел бы я знать заранее, что эта новость доставит вам столько удовольствия. Я бы тогда приберег ее для особого случая.

– Вы лорд Форченгейт. Ваш предок был лордом Форченгейтом.

– Именно так все и работает в случае с титулами. Вы собираетесь объяснить, какое это имеет значение?

Стивен указал на портрет. Внушительная картина маслом в позолоченной раме изображала мужчину, его худощавое телосложение и аристократичные черты лица придавали ему явное сходство с нынешним лордом Крэйном. Его изящная ладонь лежала на подоконнике, на котором, несомненно, восседала сорока, длинные пальцы графа украшало кольцо с гравировкой, изображенное художником в мельчайших деталях. На заднем плане, где территория Пайпера была запечатлена в свои лучшие времена, летали еще сороки. Особняк выглядел изящно, просторно, элегантно. На переднем плане находился письменный стол, заваленный рукописными листами. Первый граф смотрел на них с легкой улыбкой на губах.

– Этот человек, – начал Стивен, – ваш предок, лорд Форченгейт… он был магом. Точнее, одним из самых могущественных магов, которых когда-либо знала эта страна. Он… Боже правый, он изобрел современную практику, он создал наше магическое общество таким, какое оно есть сейчас. Его книга теорий… и это изображение на фронтисписе…[15]

– Подождите. – Крэйн поднял руку. – Стойте. Мой прапра-еще-несколько-раз-прадед был… таким же, как вы?

– Это я хотел бы быть таким, как он, – уточнил Стивен с благоговением. – Он был одним из величайших практиков и законодателей.

Крэйн уставился на картину:

– Что ж, такого я точно не ожидал. Это переходит по наследству?

– Дар? Немного. Но в основном по побочным линиям. К примеру, моя тетя – ведьма. – Стивен перевел взгляд на Крэйна. – Но с кровью определенно что-то передается. Вы знаете, как большинство людей к нему обращались, какое имя он использовал?

– Продолжайте.

– Повелитель сорок. Что, конечно же, объясняет пристрастие к этим птицам.

– Что?

Стивен прошел дальше, рассматривая следующие картины.

– Эти более старые. И ни на одной из них нет сорок. Интересно, переименовал ли Повелитель сорок и сам дом?

– Вероятно, я мог бы это выяснить. И что?

– А то, что именно со времен Повелителя сорок вы лихорадочно начали наполнять ими особняк. Гравюры, столовые приборы, те ужасные фарфоровые фигурки…

– Это семейный символ.

– Обратите внимание на картины. До первого графа сороки не имели к вашему роду никакого отношения. Вы никогда не задумывались, почему Крэйны в качестве символа выбрали именно сороку?[16]

– Мне пришлось об этом задуматься, когда делал татуировки. Но журавли распространены в Китае, в отличие от сорок. И их проще наносить чернилами.

Стивен покачал головой.

– Вы ненавидите свою семью и испытываете отвращение к этому дому. Вы находились в пяти тысячах миль отсюда и не собирались возвращаться. У вас имелась возможность выбрать любой рисунок. И все же вы почувствовали себя обязанным нанести именно изображение сорок примерно на четверть кожи.