Повелитель моря - [173]

— Разве мужчины, обменявшись обетом дружбы, могут быть не готовы жертвовать ради друга не только несколькими песо, но и своей жизнью? — холодно произнёс гранд. — Я готов возместить вам убытки, идальго, но ваши люди, расспрашивая по тавернам и трактирам могли бы найти полезных свидетелей.

Фернандо вскочил так резко, что выплеснул из кубка недопитое вино. Взглянув на негодование, исказившее лицо дворянина, поднялся и аристократ.

— На этой грешной земле нет ничего, чем бы я не смог пожертвовать ради Анри! — гневно выкрикнул коммодор.

— Ваши слова заставили меня думать иначе, — тихо и с наигранным бесстрастием парировал капитан-лейтенант, но по заливавшему его багрянцу можно было догадаться, какие чувства на самом деле полыхают в его душе.

Некоторое время мужчины, насупившись, молча глядели друг на друга в упор. Вдруг Фернандо отвёл взгляд и опустил голову.

— Прошу вас простить мне мою горячность, дон Себастьян. Признаю, что мои слова были необдуманными, а мой упрёк вам — необоснованный.

— Я принимаю ваши извинения, идальго, и, в свою очередь, прошу вас забыть высказанные мною сомнения по поводу честности вашего обета, — голос аристократа был по-прежнему холоден, но краска уже покинула его лицо.

— Друг моего друга не может быть моим врагом, даже если и не является моим другом. Раз уж волей Господа наши судьбы оказались связаны с одним и тем же человеком, предлагаю нам заключить союзный договор. Вы согласитесь скрепить словом и рукой обещание, что наши действия никогда не будут направлены друг против друга, а в случае выполнения интересов Эль Альмиранте наши усилия будут объединяться? — великан переложил кубок в левую руку, а правую протянул собеседнику.

Немного подумав, дон Себастьян крепко сжал кисть идальго:

— Я принимаю ваше предложение, сеньор Фернандо.

— Да будет так! — провозгласил коммодор и новоявленные союзники, троекратно тряхнув сцепленными руками, перекрестились.

После того, как Фернандо наполнил кубки лёгким португальским, мужчины вновь вернулись на диван и разговор возобновился.

— Я посетил архивариуса и имел возможность внимательно осмотреть донос, — Себастьян отхлебнул вина и задумчиво стал вертеть кубком, вглядываясь в напиток, игравший золотыми оттенками сквозь желтоватое стекло. — Он написан не на грязном столе трактира, однако рука, выводившая на дорогом листе бумаги сии лжи, не была тверда.

— Он у вас? — поинтересовался Фернандо.

— Нет, но скоро будет. И ещё — думаю, я знаю, как человек, не бывший с нами в экспедиции, мог ознакомиться с некоторыми подробностями, — уловив немой вопрос коммодора, дон Себастьян изложил ему свои догадки, рождённые пением пехотинцев в трактире. — Если вашим людям удастся найти кто и где, отмечая нашу победу над англичанами, громко вспоминал и подробности экспедиции, я смогу убедить хозяина того заведения вспомнить имена богатых сеньоров, присутствовавших там в это время.

— Надеюсь, таковых будет не очень много, — Фернандо допил вино и отложил кубок. — А что потом? Как вы хотите узнать среди них пасквилянта?

— Пока не знаю, — покачал головой дон Себастьян и залпом допил вино. — Надеюсь, Господь надоумит меня. Кстати, коммодор, мне стало известно, что несколько дней назад вы были свидетелем разговора трёх сеньоров в трактире «У Сандро», которые нелицеприятно отзывались о нашем друге и дочери губернатора.

— Поверьте, если бы в трактире я услышал оскорбительные высказывания в адрес Анри, я бы не остался свидетелем, а всенепременно вмешался, — вспылил Фернандо. — Кто вам такое сказал обо мне?

— Дочь трактирщика, — не реагируя на повышенный тон, ответил аристократ. — Сеньорита Лусия поведала мне как неким сеньорам не понравилась присущая ей любознательность, и вы заступились за неё.

— Ах, вот оно что! — Фернандо враз успокоился. — Да, было дело, как же, помню! Благородным сеньорам явно не без оснований показалось, что эта малышка подслушивает их разговор и они были довольно грубы с ней. Конечно же я не мог позволить им так обращаться с девушкой, тем более хорошенькой!

Увидев, как блеснули глаза собеседника, дон Себастьян вдруг вспомнил слова Анри о том, что в Белизе вряд ли найдётся симпатичная сеньора или сеньорита, которую бы не знал коммодор.

— Вы слышали их разговор, сеньор Фернандо? — вернул беседу в нужное русло гранд.

— Нет, — покачал головой великан, — Но ещё тем же вечером эта маленькая плутовка рассказала мне что обсуждали идальго. Жаль, что к тому моменту те двое уже убрались из трактира, иначе я бы вступился за честь сеньориты Исабель! Я ведь, даже несмотря на то, что был пьян, сразу смекнул, о какой благородной девице идёт речь! — Фернандо сжал свои огромные кулаки и потряс ими в воздухе, явно угрожая неизвестным сеньорам.

— Вы назвали их идальго. Значит, вы с ними знакомы? И почему двое? — бесстрастное лицо аристократа ожило, глаза заблестели, а на щеках появился румянец.

— Только одного из них — идальго Маркоса Вега Нуньеса. Он служит лейтенантом в форте Сан-Педро. Второй тоже был одет, как офицер, но я не знаю его. А вот третьего, когда возник шум из-за Лусии, уже не было, — Фернандо задумался, явно пытаясь восстановить в памяти тот вечер. — А что нелицеприятного эти сеньоры говорили о нашем друге?