Повелитель крылатого диска - [22]

Мощным щелчком Иван послал свою фишку через всё поле и сбил угловую фишку царевны. Хатшепсут нахмурилась и в ответ на эту дерзость сбила своей белой сразу две красные фишки. При этом её фишка тоже покинула поле.

– Ты старайся бить так, чтобы мои улетали, а твои оставались, – посоветовал Иван, делая вид, что прицеливается. Щелчок – и его красная фишка проскочила мимо цели.

– Мазила! – воскликнула Хатшепсут, захлопав в ладоши. – Смотри, как надо!

Иван был доволен. Новая игра пришлась царевне по вкусу. После пяти молниеносных побед Хатшепсут спросила:

– Джет, а ты не поддаёшься?

– Как можно? – скрепя сердце соврал Иван. – У меня просто палец болит сегодня, а то бы я тебя обыграл.

– Джет, а ты знаешь ещё какую-нибудь игру?

– Конечно, знаю. Морской бой, например, – ответил Иван.

– Ну, морского боя я тебе не обещаю, – раздумчиво сказала Хатшепсут. – А озёрное сражение можно устроить. Эй, слуги! – крикнула она, хлопнув в ладоши. – Готовьте мою лодку! Несите снасти!

– Лучезарная! Ты не так меня поняла! – заторопился Иван. – Морской бой, то есть озёрное сражение, разыгрывается на бумаге, то есть на папирусе!

– Неужели?! – удивилась Хатшепсут. – Ну, тогда это неинтересно.

– Интересно, уверяю тебя! Я когда-нибудь научу тебя этой игре, и, надеюсь, тебе понравится.

– Ну, понравится или нет, не знаю. А пока вернёмся к экзамену.

Сенмут всё это время стоял в стороне и молчал. Услышав о продолжении экзамена, он бросился в ноги царевне и стал молить её хотя бы в последний раз испытать его знания.

– Ладно. Тебе не придётся упрекать меня в несправедливости. Читай! – и Хатшепсут подала Сейму ту свежий папирус.

В это время к голове Сенмута подлетела прежняя зелёная муха. Константин Макарович продолжал следить за ходом экзамена.

– Ну! Что скажешь? – спросила царевна через минуту, но Сенмут молчал, отрешённо глядя на неизвестные ему буквы. – Э-эй! Сенму-ут! Я не привыкла ждать! Если не понимаешь, отдай папирус Джету.

– Я не могу это прочесть, Лучезарная, – сказал Сенмут, передавая свиток Ивану. – Но клянусь Тотом, что и он не сможет! Никто не сможет!

– Посмотрим, – ответила царевна. – Твоя очередь, Джет. Читай ты.

Зелёная муха подлетела к Ивану, опустилась ему на плечо и заглянула в папирус. В то же самое время до Ивана донёсся голос деда. Спайфон в ухе зазвучал мягко и совершенно неслышно для окружающих.

– Не спеши с ответом, Иван! – говорил профессор Жуков. – Как видишь, это не египетская письменность. Прочесть её мы с тобою не сможем. Скопировано нечётко, возможно, с ошибками. Уж не с тех ли самых золотых пластин, которые доктор Рюгге привёз из Эдфу?! Если так, то у нас может появиться отличная возможность освободить его. Но, главное, не спеши! Это очень рискованно. Тяни время. Не говори, что не можешь прочесть. Придумай что-нибудь!

«Так вот для чего царевне потребовался паж! – тем временем думал Иван. – Она раздобыла тексты на золотых пластинах. Они её заинтересовали. И теперь ей нужен грамотей, чтобы эти тексты прочесть. Сам я, конечно, в этом тексте не разберусь. Но вдруг доктор Рюгге сможет расшифровать его? Под этим предлогом можно предложить вызволить его из темницы».

– Ну! Что ты скажешь? – требовательно спросила Хатшепсут.

– Сложный текст, – вздохнул Иван, и Сенмут обрадовался этому признанию. – Но прочесть его можно.

– Ну так читай!

– Боюсь, папирус неверно скопирован, – сказал Иван. – Лучезарная, могу ли я увидеть подлинник этого текста?

Хатшепсут на секунду задумалась, а потом хлопнула в ладоши.

– Генерал! – позвала она.

Телохранитель появился на террасе мгновенно, готовый к отражению любой опасности.

– Генерал, этот юноша берётся прочитать текст. Но ему нужен подлинник. Займитесь этим, пожалуйста.

– Слушаю и повинуюсь, – генерал Нехси поклонился царевне и повернулся к Ивану. – Следуй за мной, Джет!

Телохранитель провёл Ивана по коридору, впустил в маленькую комнату, усадил на стул и приказал положить на стол левую руку. Потом он поставил на стол чашу, положил рулон грубого полотна и огромный нож, больше похожий на меч.

«Неужели он будет брать у меня кровь на анализ?!» – подумал Иван, с тревогой следя за приготовлениями эфиопа.

– Ты хочешь увидеть подлинник древнего текста, – сказал генерал Нехси. – Ты хочешь проникнуть в тайну. Я должен быть уверен, что ты не предатель и не подослан врагами царевны… Положи руку на край стола и вытяни мизинец.

– Что вы хотите сделать? – испугался Иван.

– Хочу отсечь тебе палец, – охотно объяснил эфиоп. – Тебя не убудет. Потеряв мизинец, ты не станешь хуже писать. Зато докажешь свою верность царевне. После этого испытания я буду доверять тебе… Но если ты не готов пожертвовать пальцем, что ж… Я отпущу тебя с миром. Решай!

«Ничего себе! – подумал Иван. – Тут ещё и пальцы рубят! И деда на помощь не позовёшь, и совета спросить нельзя. Что делать?»

В это время зелёная муха села Ивану на палец. На тот самый палец, которым нужно было пожертвовать во имя науки, во спасение доктора Рюгге. Иван машинально прогнал муху и в ту же секунду услышал голос деда:

– Ваня! Соберись! Я не знаю, что задумал Нехси, но пальцы рубить у нас во дворце не принято. Вспомни, как Степан Разин проверял на верность казаков, желающих примкнуть к его войску. Он делал вид, что хочет отсечь новичку руку. Если казак пугался и убирал руку, его изгоняли, как труса… Так что, Ваня, на девяносто процентов – это проверка. Но будь начеку! Почувствуешь неладное, убирай руку! До связи!