Поведение — двойка - [49]

Она взяла курс на шорты Андреаса, лежавшие в углу на полу. Ими было прикрыто несколько кусочков каменного угля, которые Андреас поднял перед «Светлым будущим», прельстившись их блеском. Шорты пахли смолой — муха так и взвилась!

С сердитым жужжанием перелетела она на стол, на одной стороне которого лежали и стояли в ряд разные ученые вещи: циркуль, стержень от шариковой ручки, стакан с самопиской, треугольник, окаменелость, ключ от заводной машины и другие совершенно никчемные, с точки зрения мухи, предметы.

Муха, перебирая лапками, пересекла стол, вскарабкалась по стене небольшого домика на крышу и юркнула в какую-то щелку. В домике лежало только несколько металлических кружочков разной величины. Мухе стало противно, она вылезла из домика на стол. Но и тут тоже лежал один металлический кружочек побольше, а по бокам от него — два поменьше. «Деньги», — с отвращением подумала муха и, перелетев через всю комнату, села на нос Андреаса.

Здесь ей понравилось.

Андреас, не просыпаясь, смахнул муху с носа. Четыре раза она, покружив в воздухе, снова садилась ему на нос. Когда она приземлилась в пятый, Андреас потянулся.

«Что за порядки! — сердито жужжала муха, улетая. — Ни кусочка сахара в доме, и на тебя же еще руками машут!»

Она перелетела на рубашку, которая свисала с подъемного крана, стоящего на шкафу, и спряталась в складку.

В комнату вошел отец.

— Выспался?

Андреас сел на кровати.

— А про седло ты не забыл? — спросил он, протирая глаза.

— Вчера вечером присобачил.

— В технике, кажется, говорят «вмонтировал»?

— Ага. Тогда докладываю: вмонтировал. А почему у тебя сандалия на банке?

— Чтобы бабочка не улетела, когда вылупится.

— Да, я вижу, у тебя тут полный порядок. Все имеет свой смысл. А это что за деньги? Те самые, про которые ты вчера рассказывал?

— Да, это Томаса деньги. За бутылки. Папа, а самосвал может ехать со скоростью восемьдесят километров в час?

— В городе это запрещено.

— А с какой можно ехать в городе?

— Пятьдесят. Почему тебя это интересует?

— Просто я хочу знать.

— Если собираешься завтракать вместе с нами, вставай. Застели постель, раньше чем спустишься вниз, и убери тут. Есть вопросы?

Андреас выпрыгнул из кровати и бросился отцу на шею. Завязалась веселая борьба. Но длилась она недолго. Отец вышел победителем, оставив побежденного сына на полу возле кровати. Тот задыхался от смеха.

Умывание Андреас решил сегодня отложить на потом. Он приветствовал песней своих друзей, которых вчера вечером уложил в ряд за подушку:

Все зверюшки тут как тут,

За подушкою живут:

Мишка, Бамби, пес Авав —

Самый главный волкодав…

Овечка Бамби куда-то запропастилась. Ей было почти столько же лет, сколько самому Андреасу. Но она была с норовом и ночью всегда удирала. Андреас нашел ее в дебрях постели, сильно примятую.

Андреас призвал Бамби к порядку, положил ее к остальным зверям и укрыл до самого подбородка. Потом начал искать обезьянку, которая умеет высовывать язык. Тоже небось заблудилась где-нибудь в дебрях!

Поскольку поверхностные поиски не дали результата, Андреас начал действовать решительно. Он выбросил из кровати всех: Мишку, пса Авава, Старичка, овечку Бамби, Трубочиста… Потом побоксировал с подушкой и, накрыв голову одеялом, пошарил под простыней. Из-под одеяла доносилась песня:

Все зверюшки тут как тут,

За подушкою живут!..

Обезьянка — прыг-прыг-прыг,

Показала мне язык!..

В кровати обезьянки не было. Андреас поискал на столе. Он пересчитал все ученые предметы. Всего их было семнадцать. Обезьянки среди них не оказалось. Искать ему порядком надоело — скука! Андреас сел и стал играть в «Бременских музыкантов». Самым нижним он поставил Мишку — Мишка играл Осла. На него взобрался Авав. На Авава — Старичок, на самом верху кричала «ку-ка-ре-ку» овечка Бамби — она играла Петуха. Но Бамби была размазня. У нее давно уже не было мускулов. Она свесила голову и полетела вниз — голова перетянула. Андреас погладил Бамби по спине: «Бедная старая Бамби…»

— Мы уходим, Андреас! Ты спускаешься? — крикнула мама из кухни.

Андреас все еще был не умыт. Он подскочил к двери:

— Мама, куда ты девала мою обезьянку?

— Я ее не брала!

— Ты растяпа, Андреас! — крикнул отец. — Обезьянка висит на лампе!

И правда висит! Отец, как всегда, оказался прав. Ну, на то он и отец. Андреас бегом спустился по лестнице. Он попрощался с родителями. Он хотел было раз сто сказать: «До свиданья!» — но родители очень спешили. Они уже открывали дверь.

— Не выходи — ты ведь раздет! — крикнула мама. — Там в записке все написано!

Они помахали ему рукой и побежали к остановке.

Немного погодя Андреас уже катил через Вайнахтсберг по изрытым полям к стройке. Он доехал до того места, где самосвалы сгрузили обломки бункера. Гора чуть ли не в сто метров длиной. Не все камни лежали в куче — некоторые валялись где попало, словно вещи у Андреаса в комнате. Андреас стал наводить порядок — все равно, когда ждешь, делать нечего. Он носил камни к горе. Самые тяжелые он прижимал к груди — тогда их вес распределялся более равномерно.

Он таскал и таскал камни, а самосвалов все не было.

Наконец они показались вдали. Развернулись, остановились и откинули кузов. С грохотом посыпались камни.