Поваренная книга холостяка, или Контроль реальности - [2]

Шрифт
Интервал

Мне не было страшно, совсем ни капли. Я по очереди прописал каждому по удару в челюсть и, схватив упавшие тела за шиворот, потащил к выходу. Нужно дотащить парней до поляны, там слизняки их покинут, я точно знаю. А собака сразу же съест этих цветных гадов. Главное, чтобы слизняки не задумали выбраться раньше. Поняв, что у меня сейчас заняты обе руки. Я представил, как эти твари выползают из подростков и ползут по мне, приближаясь ко рту. Я с силой сжал челюсти и прибавил шаг. Но до поляны мне дойти не удалось. На крыльце, парни внезапно пришли в себя и стали активно сопротивляться. Один из них пнул меня ногой под колено и я, потеряв равновесие, кубарем покатился по ступенькам.

Внезапное падение выкинуло меня в реальность. Какой нелепый сон… Очень яркий и детальный. Я прикрыл глаза, вспоминая пережитое сновидение. Да, детали помнились очень отчетливо. Я помню трещины на бревнах дома. Помню, неровный край тропинки ведущей, к поляне, мелкие камешки, валяющиеся в пыли. Черно-белый окрас огромной собаки и желтизну его зубов при оскале. Этот сон достоин описания на форуме.

Я потянулся к прикроватной тумбочке, щелкнул клавишей светильника и взял блокнот с ручкой. Сны имеют свойство забываться на утро и по совету обитателей форума, я завел привычку записывать ключевые моменты сна, сразу после пробуждения.

«Огромный трансформирующийся дом. Группа отрывающихся подростков. Гигантский спаниель. Цветные слизняки».

Этого достаточно, чтобы потом вспомнить сон в деталях. Я перевернулся на бок и закрыл глаза. Но сон, почему-то не шел. Зато пришел жуткий аппетит.

2

Я встал на час раньше будильника. Это не страшно. Я всегда просыпаюсь заранее. Не люблю спешку по утрам. Во-первых, я очень долго прихожу в себя от сна и считаю, что кипишить в таком состоянии, это жесточайший стресс. Во-вторых, я люблю, есть только что приготовленную пищу и поэтому каждое утро готовлю себе завтрак. Сегодня у меня в запасе дополнительный час, можно приготовить что-нибудь серьезное.

Но никаких «серьезных» продуктов в холодильнике не оказалось. На самом деле, мой холодильник, это классическое пище-хранилище холостяка. В нем, как правило, вообще ничего нет. Но я, имя привычку обязательно завтракать, слежу затем, что бы на утро было некоторое количество пищи на полках. В этот раз, в освещенном пространстве одиноко лежала вскрытая вакуумная упаковка с двумя сардельками. Чуть более детальная инвентаризация полочек в двери холодильника выявила наличие брикета сливочного масла и полупустого пакета майонеза. Майонез на фиг не нужен, а вот масло пригодится для гарнира.

Меня всегда раздражало диагональное расположение на плите больших конфорок. Это совсем неудобно в плане параллельной готовки. Я понимаю, что это сделано в целях компактности, но если нужно приготовить одновременно два продукта, то к дальней конфорке приходиться тянуться через горячий пар или брызгающее масло. Секунду поразмыслив, я водрузил на ближнюю конфорку сковороду для сарделек, а на дальнюю кастрюлю для спагетти. Сардельки я жарю без масла, поэтому, сегодня мне не грозят точечные ожоги обеих рук. Нагрев сковороду на средней мощности я бросил туда две толстые колбаски. В кастрюлю высыпал две трети столовой ложки соли, почему-то мне кажется, что соленая вода быстрее закипает, а может это действительно так.

Спустя минуту после водружения на горячую поверхность сардельки начали издавать приятное шипение. Теперь мне от плиты совсем не отойти, нужно их все время переворачивать. Вот он недостаток вакуумной упаковки, если покупать сардельки на развес, то они почему-то более выпрямленной формы, а в упаковке стремятся принять форму подковы. Прямые сардельки переворачивать нет нужды, поскольку, имея цилиндрическую форму, они сами охотно катаются по сковороде под действием кипящего сока. А вот «подковки» приходится вертеть самостоятельно.

Но к счастью, стояние у плиты меня особо не напрягает, мне нравится контролировать процесс приготовления еды. Я всегда представляю, что в этот момент происходит с продуктом. Сейчас я представляю, как нагретая часть сардельки выделяет из мякоти жирный сок и он закипает. «Подковка» слегка приподнимается на раздувающейся шкурке. Нужно перевернуть, нельзя допустить слишком раннего разрыва оболочки. На другой стороне жидкость в сардельках вскипает почти мгновенно, и они начинают прыгать по сковороде, почти как живая рыба. Вот и вода закипела. Ломаю спагетти на три части, не люблю слишком длинные макароны, и бросаю в бьющую ключом воду. Теперь в задачах не только переворачивание, но еще и помешивание. Снова переворачиваю сардельки, теперь на выгнутую сторону, для этого прижимаю их к стенкам сковороды. Вода с макаронами вновь закипела, убавляю мощность плиты, незачем макаронам в узлы завязываться. Возвращаю сардельки на первую сторону, почти минуту они лежат ровно, оболочка на этой стороне уже превратилась в хрустящую корочку и не деформируется под действием кипящего сока.

Громкое внезапное шипение обозначило разрыв хрустящей корочки. Сок, прыснув на раскаленную поверхность, испарился в изумительный аромат. Переворачиваю сардельки на противоположную сторону, накрываю крышкой и снимаю с плиты. Осталось лишь макароны доварить.


Еще от автора Антон Булавин
Книга должна быть с хорошим концом

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Рекомендуем почитать
Блюз перерождений

Сначала мы живем. Затем мы умираем. А что потом, неужели все по новой? А что, если у нас не одна попытка прожить жизнь, а десять тысяч? Десять тысяч попыток, чтобы понять, как же на самом деле жить правильно, постичь мудрость и стать совершенством. У Майло уже было 9995 шансов, и осталось всего пять, чтобы заслужить свое место в бесконечности вселенной. Но все, чего хочет Майло, – навсегда упасть в объятия Смерти (соблазнительной и длинноволосой). Или Сюзи, как он ее называет. Представляете, Смерть является причиной для жизни? И у Майло получится добиться своего, если он разгадает великую космическую головоломку.


Осенью мы уйдем

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Другое детство

ДРУГОЕ ДЕТСТВО — роман о гомосексуальном подростке, взрослеющем в условиях непонимания близких, одиночества и невозможности поделиться с кем бы то ни было своими переживаниями. Мы наблюдаем за формированием его характера, начиная с восьмилетнего возраста и заканчивая выпускным классом. Трудности взаимоотношений с матерью и друзьями, первая любовь — обычные подростковые проблемы осложняются его непохожестью на других. Ему придется многим пожертвовать, прежде чем получится вырваться из узкого ленинградского социума к другой жизни, в которой есть надежда на понимание.


Ашантийская куколка

«Ашантийская куколка» — второй роман камерунского писателя. Написанный легко и непринужденно, в свойственной Бебею слегка иронической тональности, этот роман лишь внешне представляет собой незатейливую любовную историю Эдны, внучки рыночной торговки, и молодого чиновника Спио. Писателю удалось показать становление новой африканской женщины, ее роль в общественной жизни.


Рингштрассе

Рассказ был написан для сборника «1865, 2015. 150 Jahre Wiener Ringstraße. Dreizehn Betrachtungen», подготовленного издательством Metroverlag.


Осторожно — люди. Из произведений 1957–2017 годов

Проза Ильи Крупника почти не печаталась во второй половине XX века: писатель попал в так называемый «черный список». «Почти реалистические» сочинения Крупника внутренне сродни неореализму Феллини и параллельным пространствам картин Шагала, где зрительная (сюр)реальность обнажает вневременные, вечные темы жизни: противостояние доброты и жестокости, крах привычного порядка, загадка творчества, обрушение индивидуального мира, великая сила искренних чувств — то есть то, что волнует читателей нового XXI века.