Потомки - [68]

— Родители дома? — спрашиваю я.

Для мальчишки, который играет на пляже, он выглядит на удивление чистеньким. У моей Скотти под ногтями черная каемка, а я все забываю их почистить.

— Ага, — отвечает он.

— Смотрят порно? — спрашивает Сид, подходя к нам.

Мальчик торжественно кивает, и по этому кивку видно, что он не понимает, о чем речь.

— Скотти, ты хочешь остаться здесь поиграть? — спрашиваю я.

— Ага! — откликается она.

— «Да», — поправляю я.

К нам бежит ватага из четырех мальчишек, пытающихся поймать летящий мяч. Я хочу крикнуть Скотти: «Осторожно!» — но она с ходу вступает в игру и подпрыгивает высоко в воздух, пытаясь достать мяч, который улетает куда-то в сторону.

— Сид, ты за ней не присмотришь?

Сид бросает взгляд на дом. За ухом у него цветок.

— Присмотрю, — отвечает он. — Я побуду здесь.

Скотти идет по пляжу туда, где стоят ребята постарше. Старший сын Брайана объясняет им правила какой-то игры.

— Погоди, — говорит он Скотти, останавливая ее жестом. — Тебе сколько лет?

— Десять с половиной, — слышу я.

— О’кей, можешь играть, но больше никого не принимаем, ясно? — говорит он.

Сид проходит мимо и закуривает сигарету. Дети восхищенно смотрят на него. Нужно сказать ему, чтобы не курил. А впрочем, какое мне дело?

Старший мальчик продолжает объяснять. Такое впечатление, что он посылает их на войну.

— А ты лучше не лезь, — говорит он кому-то. — Я не собираюсь за тебя отвечать.

О господи.

— Эй, сынок, — окликаю я его, когда мы с Алекс проходим мимо. — Как ты себя чувствуешь? Ты ведь сегодня чуть не утонул.

Он бросает быстрый взгляд на приятелей.

— Все нормально, — отвечает он и, понизив голос, добавляет: — Начали.

Мы с Алекс продираемся сквозь живую изгородь и подходим к дому.

33

Мы медленно идем по лужайке. Впереди маячит маленький дом.

— Что я ему скажу? — невольно вырывается у меня, и я тут же жалею о своих словах. Нельзя проявлять слабость. Моя дочь должна думать, что я знаю, что делаю.

— Скажешь, что мама умирает, — спокойно отвечает Алекс. — Сделай так, чтобы вы остались наедине. Я думаю, это будет нетрудно. Когда он узнает, кто ты, он сам постарается увести тебя из дома.

— Прости, что втянул тебя в эту историю, что рассказал о делах матери. Я просто эгоист.

— Да ладно, я и так все про нее знаю. — отвечает она.

Она ничего не знает. Не знает о том, как ее мать боролась за Брайана и за их совместную жизнь. О том, чего она боялась, как любила свою дочь. Она ничего не знает, впрочем, и я тоже.

В кухонном окне мелькают две головы, затем за сетчатой дверью показывается миссис Спир с тарелкой котлет для гамбургеров.

Алекс подталкивает меня локтем. Я боюсь ее напугать. Господи, зачем мы здесь?

— Привет! — говорю я.

Алекс машет рукой.

Сетчатая дверь распахивается, и перед нами возникает миссис Спир. Трудно сказать, рада ли она нашему приходу.

— Привет, — отвечает она. — Как дела? Очень хорошо, что зашли. Мы тогда убежали, и я даже не успела…

Мы стоим возле ступенек крыльца.

— Я просто идиот, — говорю я. — Я же знаю вашего мужа, я об этом только сейчас вспомнил. Мы возвращались в отель из «Тики», я увидел на пляже ваших мальчиков и решил заскочить к вам, чтобы поздороваться. И повидаться с Брайаном.

Алекс смотрит на меня и одними губами произносит;

— Здравствуйте.

— Заходите в дом, — говорит миссис Спир. — Вы не поверите, я как раз рассказывала мужу о вас и поняла, что мы даже не познакомились. После того, что вы сделали! Меня зовут Джули.

— Мэтт Кинг, — представляюсь я. — А это Алекс.

Мы поднимаемся по ступенькам. Мне кажется, имя Джули не идет миссис Спир. Я повторяю это про себя несколько раз.

— То-то я удивилась, когда вы сказали, что не знаете Брайана. Я была уверена, что вы наверняка где-то встречались. Он же целыми днями пропадает на работе.

— Да, — отвечаю я, — и в самом деле. Не понимаю, о чем я думал. Наверное, я на секунду отвлекся.

— Знаете, он так редко бывал дома. Я даже начала думать, что мы его вообще никогда не увидим. Но ничего, надеюсь, все уже позади. Хотите гамбургер?

— Спасибо, мы только что пообедали, — отвечаю я.

— Ну что ж, дело ваше.

Я прислоняюсь к перилам крыльца. Алекс становится на край ступеньки и опускает пятки. Потом поднимается на носках и снова опускает пятки.

— Решила немного поразмяться? — говорю я ей.

— Нет, — отвечает она, — извини.

Она сходит с крыльца и усаживается в шезлонг. Джули держит в руке кухонную лопатку, потом пристраивает ее на перила. Я слышу шум океана и крики детей.

— Значит, завтра, да? — спрашивает Джули. — Все будет известно завтра. — Она опускает глаза. — Извините. Я зря это сказала. У вас конфликт интересов. Не умею вести деловые разговоры. Я сказала глупость.

— Ничего, все в порядке, — говорю я.

Она смеется, прислоняется к перилам, трогает ладонями ноги, потом поднимает руку и смотрит на свои ногти. На ней джинсы и белая футболка, влажные волосы собраны на макушке в тугой пучок.

— Завтра все закончится, — говорю я.

— Да. — отвечает она, — и слава богу.

Наступает долгая пауза. Волны разбиваются о берег и с шипением откатываются назад. Я вижу детей и ярко-оранжевый огонек сигареты Сида. Потом огонек исчезает.

— Может быть, хотите чего-нибудь выпить? — спрашивает миссис Спир.