Потеряшка - [9]

Оказалось, что этот терминал хоть и несет основную функцию связи и настройки для путешествия в потоке, но может быть запросто использован и для доступа к любым службам станции, был бы доступ и допуск. Время пролетело незаметно, я понял, что сидеть уже больше не могу. Прочитав соответствующий раздел, я достал призму из соседнего пульта, изображение планетной системы не пропало.

Призма, как я и предполагал, открывалась весьма просто, но защита «от дурака» действовала безотказно. Устройство легко отзывалось на мысленное требование, если чувствовало присутствие ключа вместе с владельцем. Имелись, конечно, и другие, более сложные способы ее вскрытия. По большому счету призмы использовались лишь в том случае, когда у владельца ключа не имелось какого-либо другого устройства для совмещения с системой. Необходимость в призме для меня давно отпала. Подобно БМКП Содружества моя броня замечательно проводила сопряжение моего ключа с любыми устройствами станции.

Внутри трофейной призмы обнаружился практически прозрачный кристалл. Как оказалось, на нем находился лишь самый минимум информации о месте прибытия, планетной системе, зонах покрытия станции и сетки ближайших станций потока, до которых можно было добраться, как говорится, «вплавь» по космическому пространству. Мой ключ в плане путевого маршрута хранил девственную чистоту. В нем не оказалось вообще каких-либо координат. С помощью костюма я залил в него информацию о станции нахождения, утвердив автоматическую догрузку всей путевой информации. Закончив процесс познания, я вернул информационный кристалл в призму, а призму в пульт.

Тело желало разминки. Решив прогуляться, я посетил библиотеку. Местный терминал послушно ожил по моему требованию, только вот из всех возможных опций мне предоставили лишь возможность поместить в «библиотеку» какую-нибудь информацию. Решив для уверенности вернуться через пятьдесят девять земных лет, я покинул «гостеприимную» кладезь мудрости. Между делом занес в «столовую» имеющийся у меня сухой паек и воду в пластиковом контейнере из-под сока и оставил, как мне было велено на столе. Гостевым номером оказалась почти привычная для меня комната, по крайней мере, в ней преобладали родные глазу землянина углы. На входе присутствовал шлюзовой тамбур, он же, по-видимому, и дезинфекционный отсек. В комнате я с удивлением обнаружил привычный для меня воздух, а не крайговское подобие последнего. Кроме этого порадовал санузел с чем-то похожим на ванную и практически стандартный терминал доступа в информационную систему станции. Я с радостью подумал, что изучение вводной информации можно продолжать и отсюда. Кстати говоря, отсюда же вполне можно было в реальном времени наблюдать за жизнью аборигенов в обитаемом пространстве планетной системы. Следующие несколько недель я уделил изучению всей доступной информации и позволенных к посещению мест. На борт корабля, как и челноков, меня не пустили, проинформировав, что если понадобится, меня доставят в назначенную точку в пределах покрытия станции. Шары-киборги из обслуги станции с готовностью выполняли мои пожелания, если они не выходили за пределы дозволенных мне статусом возможностей. Я даже посетил поверхность планеты, на которой находилась станция. Зрелище открылось более чем унылое. Замерзшие озера, замерзшие склоны, кристаллы какого-то бурого цвета в пещере, странный желтоватый снег и практически ураганный ветер. Посмотрев несколько минут на этот курорт, я вернулся обратно на станцию, даже не рискнув выйти из пещеры, через которую вел ход на поверхность планеты. Броня показала себя прекрасно, несмотря на низкую температуру, я не чувствовал даже легкого дискомфорта. Для общего образования я совершил два перемещения на две ближайшие станции потока, без каких-либо проблем возвратившись обратно. Мой ключ пополнился первыми двумя графами путешествий. Местные хранители приняли меня так же спокойно и прохладно, как и на моей предыдущей станции. Станции, которые я посетил, населением не порадовали, везде читались те же признаки запустения. Из вредности, раздав местным хранителям указания о соблюдении чистоты в отсеках, я вернулся к себе. Моя станция, можно сказать, сияла чистотой, по крайней мере, в тех местах, где мне было позволено находиться. Распоряжение о генеральной уборке я дал одним из первых, дойдя до раздела управления местной обслугой. Киборги шуршали день и ночь в течение двух суток, вылизывая запущенные помещения.

Постепенно мои отношения со станцией перестали носить хаотичный характер. С одной стороны я мог считать это хорошей новостью, так как процесс познания шел полным ходом. С другой же стороны, я совершенно перестал ощущать дыхание тайны за плечом, как это было раньше. Теперь я больше походил на какого-то архивариуса или мальчишку-хакера, целый день ломающего свой и чужие компьютеры. Мысль о хакере натолкнула меня на тему электронной почты и Интернета, как среды ее обитания. А за ней пришла и следующая мысль, что прошло уже больше месяца, а никакой посылки или сообщения от Светланы не появилось. Возможны, конечно, разные варианты. Запросто мог произойти ряд всяких досадных мелочей, но плохие мысли так и лезли в голову.