Потерянное наследство тамплиера - [8]

— Тебе тоже понравился? — расцвела Матильда, словно получила приз. — Жалко, конечно, что малиновый, но мне кажется, голубое пальто и малиновый шарфик смотрятся загадочно.

— Загадочно — это хорошо сказано, — задумчиво ответила Зинка, продолжая читать печатный текст, подготовленный коллегами. — В общем так, друзья, — закончив изучать досье на посетительницу, она обратилась к молчавшим до этого Алексею и Эндрю. — Пойду попробую переубедить нашу мисс совершенство и вернусь, а вы пока накрывайте праздничный стол.

— По поводу чего? — растерянно спросил Алексей, будто от повода зависел вид стола.

— Встреча старых друзей, — сказала Зинка. — Такой повод тебя устраивает?

— Формально да, но такие расставания не празднуют, ты улетела два дня назад. С Мотей мы расстались сегодня за завтраком, и как оказалось, всего на час, а Эндрю вообще уже три дня ночует в «избе», кстати, что ты здесь делал?

— Алексей, вы зануда, — спокойно констатировала сей факт Зинка и вышла из комнаты.

— Она права, — вздохнула Мотя, глядя на мужчину своего сердца, — непонятно, как я с тобой живу, всё это проклятая любовь между Близнецом и Львом.

Алексей хотел ответить своей возлюбленной, что именно он прощает ей многое, если не всё, но в гостиной начало происходить движение, и они замолчали, уткнувшись в стекло.

— Здравствуйте, — произнесла Зинка с порога, только открыв дверь. Лицо её излучало любовь и мир во всём мире. С ней сейчас не только не хотелось ругаться. Зинку, словно доброго домашнего котёнка, хотелось погладить и поиграть с ней.

— Как она это делает? — задал риторический вопрос Эндрю, глядя на работу своего шефа.

— Растёт шеф, с каждым днём растёт, — согласился с восхищением Алексей, а Мотя расплылась в улыбке, глядя через стекло на Зинку.

Группы дилетантов собирались из четырёх человек, в них обязательно есть логик — в их случае это был Алексей. Технарь — когда их свела судьба под именем Савелий Сергеевич Штольц, эта роль была отдана, естественно, Эндрю, мальчику, выросшему в семье математиков и половину своей жизни проживающему в сети. Администратор — с работой которого неплохо справилась Зинка, но Моте выпала самая сложная должность «Дилетантов», она была эмпат. Сейчас, когда они сами подбирали людей, то поняли, насколько сложно найти настоящего эмпата. Человека, который будет понимать других людей как себя и вести расследование в нужное русло на одних лишь эмоциях. По-хорошему именно на эмпатах и их умении чувствовать людей, сопереживать и стремлении помочь строилась система «Дилетант». Мотя была стопроцентным эмпатом. Сейчас, когда удавалось найти хоть наполовину похожего персонажа, это была победа, но такие как Мотя, которые могли вот так улыбаться, пока не попадались.

— Матильда, — не выдержал Алексей, глядя на её такую искреннюю улыбку, — шеф работает, она не любит весь мир, не собирается осчастливить эту мадам, она просто работает.

— Умеешь ты, Лёшик, испортить настроение, — скуксилась та, но обидеться не успела, потому как за стеклом стали происходить интересные события.

— Ну я же вам уже объяснила, — в сотый раз повторила Зинка, и дружелюбие, которым она блистала ещё десять минут назад, начало трещать по швам, — мы просто этого не умеем. Убийство не наш профиль, даже если мы договоримся, возьмём гонорар, ваши деньги будут выброшены на ветер. Наша система не работает на схемы убийства. Вам лучше обратиться в другую контору.

— Ну, он меня предупреждал, что так и будет, — вздохнула красивая девушка.

— Кто? — всё так же улыбаясь, спросила Зинка, но даже невооружённым взглядом было понятно, что этот вопрос очень важен для неё.

— Человек, позвонивший и рассказавший про ваше агентство, он настаивал, что мне помочь сможете только вы, — ответила посетительница, — и потом он сказал, если не подействует пароль «Знаешь, Зинка, я против грусти», — по-деловому сказала красавица, — тогда надо будет подключить тяжёлую артиллерию. Но только разговаривать я должна лично с Зинаидой Звягинцевой.

— Я Зинаида Звягинцева, директор агентства «Дилетант», — представилась она запоздало, всё-таки сказывалась усталость от восьмичасового перелёта, смена часового пояса и, конечно, душевная боль, которую привезла с собой из Владивостока.

— Я вам верю, — сказала девушка, — но хотелось бы доказательств, паспорт например.

Зина достала из сумочки паспорт и показала посетительнице, та удовлетворённо махнула головой и, закатив глаза, вспоминая каждое слово, сказала:

— Главный вопрос в жизни, Зинка, заключается в том, что, если ты способен сказать «да» своему приключению, твоя жизнь случится. В обратном же случае она просто будет. Выбор всегда за тобой.

А вот этого не знал никто, даже те трое, что сейчас переживали за стеклом в другой комнате.

Стены «избы» после этих слов провалились, и запахло морем. В то лето они не смогли никуда слетать на отдых, поэтому в свой любимый Сан-Ремо Зинка с дедом отправились не в сезон. Маленький итальянский курортный городок просто тонул в сонной тишине, как мухи по осени в паутине, и хотелось молчать с ним в такт. Дед пил вино, а Зинка крепкий и очень ароматный кофе, который, казалось, могли готовить только здесь. Они много в ту поездку рассуждали о жизни, о судьбе и возможности человека. Именно тогда, в тот незапланированный отпуск к холодному уже морю, дед и сказал эти слова, точно в таком расположении, в каком сейчас преподнесла посетительница. Возможно, Зинка бы не запомнила их, как не обращала она внимания на обычные их дискуссии, если бы сама тогда не попросила: