Потерянная морозная девочка - [36]

Раздался ропот согласия. Я закрыла глаза и вся сжалась, но магия все еще наполняла воздух, и мой отец стоял возле меня, в виде физического воплощения самой ледяной ярости, какая только возможна.

— Не было такого! — возражает он.

— Почему Джек? — спрашивает Владычица. — Почему ты упорствуешь во лжи? Ты не видишь этого? Взгляни на нее! Ты видел когда-нибудь такое существо?

Он взглянул на меня. Мое сердце глухо застучало, пока он осматривал меня своими глазами, хладнокровными и оценивающими. Я пыталась сохранять спокойствие, хотя бы не показывая волнения, что меня это тревожит. Что-то поднялось во мне и сломалось, слезы заструились по моим щекам, приземляясь маленькими кристалликами льда у ног.

— Это невозможно! — слова сорвались с его тонких губ, бледных от возмущения. — Я был создан только для одного, — его голос зазвучал громче. — Я был создан предвестником зимы, чтобы путешествовать одному, рассылая сообщение, что она грядет. Я не смертный! Я не могу создать жизнь!

Владычица вмешалась, и я думаю она говорила что-то об изменениях, но Джек не слушал — он посмотрел на меня снова, его глаза заблестели, и волосы покрылись толстым слоем льда, и я тоже не слушаю ее больше. Я слишком занята обдумыванием того, что он изменил свое мнение.

— Я считаю нужно голосование, — вырвалось у Графа. — Будем голосовать. Независимо от того, признает Джек отцовство над этим существом или нет. В любом случае, он не тот, кому можно доверять, и он доказывал это на протяжении нескольких веков. Мы все можем увидеть здесь истину. Поднимите вашу руку те, кто считает его виновным в этом преступлении!

Джек молчит. Он складывает руки и смотрит в небо, как будто ему все равно.

— Но подождите! — мое дыхание вырывается облаком мороза, и все остановились, все остановилось вокруг меня. Я не собиралась говорить, но все же сделала это. Кровь забурлила, когда я осознала этот момент. Момент, в который я могу что-то изменить. Тысячи нечеловеческих глаз были прикованы ко мне, большинство из них недружелюбны. Я сосредотачиваюсь на Владычице. — У них заговор против него, они давно это планировали!

— Да как ты смеешь? — крикнул Граф, вставая в полный рост, сжав кулаки. Он широко шагнул в мою сторону, его узкое, пестрое лицо исказилось гневом. — Как ты смеешь прерывать процесс Королевского Суда, ты…

— Мой дорогой Граф! — с укором произнесла Владычица. — Она ребенок. Она ребенок Ледяного Джека, в чем ты и обвинил ее.

— Человеческое дитя не имеет голоса на Королевском Суде, — произнесла Королева спокойным голосом, несмотря на внезапно вспыхнувшие краской щеки. Ее розовые волосы клубились вокруг лица. — Если она должна быть тут, то должна и молчать.

— Но это именно то, чего ты хочешь! — вскрикнула я, боясь поддасться адреналину, текущему по моим венам, ледяными пальцами проведя по волосам. — Ты и…

— Прекрати это! — взмолился Граф трескучим голосом. Он глубоко вздохнул, шагнул обратно к скамейке и со скрипом сел, сложив руки. — Достаточно. У меня обвинение к Джеку на Королевском Суде. Мы не может позволить, чтобы это существо стояло на пути.

— Мы тоже, — внезапно произнесла Владычица уставшим голосом. — Давайте продолжим. Садись, дитя. Он прав. У тебя нет здесь влияния.

Джек накрыл своей рукой мою, но я отказалась смотреть на него. Он вообще не боролся. Он просто тут стоял и позволил им заткнуть меня. Я рискнула взглянуть на Айвери, который был не в состоянии помочь, смотрел мне прямо в глаза. Он закусил губу и пожал плечами, когда со всех сторон в воздух поднялись руки: спрайтов, фейри, даже некоторые из деревьев вытягивают вперед бледные, кривые ветки — дальше, так далеко, чтобы иметь перевес голосов.

Джек будет изгнан, и я ничего не могу поделать с этим.

Смотри, что ты наделал! Реву я Айвери в уме, моргая, сдерживая слезы.

Он опускает голову.

— Решено, — говорит Граф со вздохом облегчения. Королева молчит рядом с ним, но в ее взгляде сияет чистейший восторг.

— Вы не можете изгнать меня! — взревел Джек, вырываясь вперед и спускаясь ниже к берегу озера. — Моя Владычица! Ты не можешь этого допустить! — вода начинает замерзать, когда он стремительно несется по ней и Владычица отступает назад.

— Джек, — говорит она. — Ты прячешься от самого себя. Если ты не можешь видеть правду, как я могу тебе помочь? Как ты можешь защититься? Граф все еще имеет влияние, и голос был подан. Твой протест слишком опоздал.

— Нет! — крикнул он. — Это мое время! Вы не можете бросить меня сейчас. Вы что ослепли? Разве вы не видите, как важна моя работа?

— Мы найдем способ решить это, — сказала Владычица, повысив голос, когда лед заклубился дымом вокруг нее. — Прими это, Джек, и вернись в свои владения. Это не навсегда!

— Я не уйду! — сказал он, пристально глядя на Графа. Он шагнул вперед по замерзшему озеру, грозовые тучи заклубились над головой, и крошечные кинжалы льда посыпались сверху. Сова приготовилась взлететь, а Владычица ударила руками лед, разбивая его на огромные куски, которые взлетели в воздух вокруг Джека, покачивающегося на внезапно взволновавшейся воде.

— Я с уважением отношусь к тебе, — сказала Владычица тихим голосом, от которого задрожал воздух. — Но у тебя нет силы, когда ты ступаешь на мою территорию. Ты был обвинен и признан виновным. Сейчас, УХОДИ! — она сомкнула свои руки, и вокруг него забушевала вода, заставляя Джека выйти из озера, бледным и потрепанным.