Потерянная душа - [5]

Новая волна паники захлестнула меня. Я не могла двигаться. Не могла открыть глаза. А мои голосовые связки все еще были натянуты. Мир закрылся от меня, темный и тесный, без каких-либо звуков, кроме моего вопля, который все еще выливался из моего горла.

Новая темнота. Чистая. Больше нет серых цветов.

А я все еще кричала…

* * *

Мои мечты смешались в неистовый хаос. Трясущиеся руки. Болезненный захват. Сбитые тени. Сквозь все это раздавался нескончаемый визг, теперь лишь хриплое напоминание бывшей силы, но не менее болезненный.

* * *

Свет проходил сквозь закрытые веки; моим миром было красное пятно. Воздух был неправильным. Холодным. Пахло не так. Слишком свежо.

Мои глаза распахнулись, но мне пришлось несколько раз моргнуть, чтобы сфокусироваться. Язык был таким сухим, что походил на наждачную бумагу на губах. Во рту был странный привкус, и все мышцы болели.

Я попыталась привести себя в порядок, но руки не двигались. Не могли. Они были привязаны к чему-то. Пульс бешено стучал. Я дернула ногами, но они тоже были связаны.

Нет! Сердце стучало, я дергала руками и ногами, влево-вправо, но не могла двинуться более чем на несколько сантиметров в сторону. Я была привязана к кровати за запястья и лодыжки и не могла сесть. Не могу перевернуться. Не могу встать на локти. Не могу даже дотронуться до своего носа.

— Помогите, — кричала я, но вместо моего голоса послышалось только хриплое карканье. В ответ ни звука.

Снова моргнув, я потянулась в одну сторону, потом в другую, пытаясь определить свое местоположение.

Комната была катастрофически маленькой. Пустая, не считая меня, только камера вмонтирована в один угол, и высокий твердый матрац лежал подо мной. Стены были чистыми, белыми, сложенными из шлакобетонных блоков. В радиусе моего зрения не было окон, и я не могла видеть пол. Но оформление и запах антисептика были до смерти определенными.

Больница. Я была привязана к больничной койке. В одиночестве.

Это было как в одной видео игре Эммы, где главный герой просыпается в странной комнате, не помня как туда попал. Кроме того, что в реальной жизни не было сундука в углу с ключом от цепей и спасительного совета на пергаменте.

Надеясь, что здесь также не было игровых монстров, жаждущих сожрать меня в тот момент, когда я освобожусь, потому что даже если кто-то оставил мне оружие, я не знала, как им пользоваться.

Но моя цель была ясна: Вставай. И иди домой.

К сожалению, это легче сказать, чем сделать без помощи рук.

Пульс шумел в ушах, как пустое эхо настоящего страха. Непреодолимой потребности в крике уже не было, но паника иного рода поселилась на ее месте. Что если случится пожар? Или торнадо? Или крики продолжатся? Кто-нибудь может прийти и спасти меня или же они оставят меня умирать? Я не хотела бы стать легкой добычей для тех теней, или стихийного бедствия, или для психов, которые бродят рядом.

Я должна была слезть с кровати. Убраться подальше от этих дурацких… кроватных наручников.

— Пожалуйста… — я просила у камеры, разочарованная своим собственным слабым голосом. Я быстро сглотнула и попробовала снова. — Пожалуйста, отпустите меня. — Мои слова сейчас были такими пронзительными, если не громогласными. — Пожалуйста…

Ответа не последовало. Пульс пронзал меня, накачивая адреналин по моим жилам. Что делать, если все они мертвы, а последний человек на земле привязан к кровати? Был ли это конец цивилизации? С кожаными ремнями и мягкими наручниками?

Без паники, Кайли.

Реальность, возможно, была менее надуманной, но такой же пугающей: я была в ловушке. Беспомощная, обезоруженная и уязвимая. И вдруг я не смогла дышать. Мне не удалось остановить забег моего сердцебиения. Если я скоро не освобожусь, я начну снова кричать, сейчас это типичный признак страха, но результат будет тот же. Они снова меня усыпят, и так будет повторяться до бесконечности. Я останусь на этой кровати до конца моей жизни, свернувшись в тени.

Что если здесь не было окон и верхние лампы освещали комнату. В конце концов, здесь будут тени, и они придут за мной. Я была в этом уверена.

— Пожалуйста, — кричала я, как головокружительно услышать возвращение своего голоса. — Отпустите…

В эту секунду дверь распахнулась, прежде чем я начала не на шутку драться с веревками.

— Здравствуй, Кайли, как ты себя чувствуешь?

Я пыталась поднять голову лицом к мягкому, мужскому голосу. Он был высоким и худым, но выглядел сильным. Не здоровая кожа, хорошие волосы.

— Как лягушка, что вот-вот будет расчленена, — ответила я, пока он освобождал мою левую руку.

Я уже его люблю.

— К счастью для вас, я никогда не умел хорошо пользоваться скальпелем. — Его улыбка была милой, и его карие глаза были добрыми. На его бейджике было написано: Паул Коннор, Специалист по Психическим Заболеваниям.

Психические заболевания? Мой желудок скрутился в узлы.

— Где я?

Паул осторожно освободил мою вторую руку.

— Ты в Лейкмодском Центре Психического Здоровья, прилагаемого к Арлингтон Мемориал.

Лейксайд. Палата для душевнобольных. Черт.

— Хм, нет. Я не должна быть здесь. Тут какая-то ошибка. — Страх наполнил мои сосуды достаточно быстро, чтобы у меня появилось чувство покалывания на коже. — Мне нужно поговорить с моей тетей. Или дядей. Он все уладит. — Дядя Брендон умел улаживать дела, не раздражая людей — навык, которому я часто завидовала.