Несколько мучительно долгих секунд стояла гробовая тишина. Сердце у Кары упало. Если они не одобрят их брак, ее ожидают большие проблемы.
Зандро мягко произнес:
– Поздравления вполне уместны.
Доменико медленно поднялся, опираясь на трость, и, приблизившись к сыну, протянул ему руку.
Зандро пожал ее, и отец поцеловал его в обе щеки, пробормотав:
– Поздравляю, сынок. – Повернувшись к Каре, старик устремил на нее пронзительный взгляд. – Приветствую невесту моего сына, – сказал он и прикоснулся сухими губами сначала к одной ее щеке, затем к другой.
Миссис Брунеллески тоже поднялась. Когда ее муж отступил, она протянула к Каре руки и тепло обняла ее.
– Это хорошо, – сказала она и, потянувшись к Зандро, сжала ладонями его лицо и поцеловала. – Я давно говорила, что тебе пора жениться. – Потом повернулась к Каре и добавила: – И ты не заберешь нашего Ники. – У нее задрожали губы, и она смахнула слезу. – Я боялась, очень боялась. Но теперь мы все счастливы. И все мы – одна семья!
У Кары не оставалось времени для сомнений. Кузины и тетка Зандро были взволнованны, и оказалось, что все жаждут принять участие в свадебных хлопотах. Обе малышки упрашивали, чтобы им позволили быть подружками невесты. Кара повернулась к Зандро, умоляюще глядя на него, и он обратился к родственникам:
– Сестра Кары умерла совсем недавно, поэтому пышная свадьба была бы неуместной. Мы пригласим лишь членов семьи и нескольких друзей.
Позже, когда они с Зандро гуляли по пляжу, приходя в себя от бурных поздравлений и восторженных пожеланий родственников, Кара сказала:
– Я думаю, что твоя мама хотела увидеть, как ты по всем правилам свяжешь себя узами брака – свадьбу со всеми полагающимися атрибутами.
– Ты хочешь этого?
– Нет! Но… мне не нравится, что я лишаю ее того, о чем она мечтала.
Зандро остановился и взял ее руки в свои.
– Для нее важно, чтобы я был счастлив.
– Но она же знает, что это брак не по любви!
Он взглянул на небо, где одинокая чайка с печальным криком кружила над водой, и снова посмотрел на Кару.
– Мама почти не знала отца, когда они поженились. Их познакомили как раз перед тем, как он иммигрировал. Он нашел, что она подходит ему. Они переписывались в течение года, и затем она приехала к нему. Ее сестра приехала позже. Мама жила в монастырском общежитии, пока они с папой не поженились. Там были строгие правила, поэтому они обычно сидели в гостиной в окружении других людей и пытались лучше узнать друг друга.
– Они кажутся счастливой парой. Несмотря на то, что твой отец немного…
Зандро рассмеялся.
– Он диктатор. Но обожает маму, и ей всегда удается заставить его делать то, что она считает правильным.
– У меня такое чувство, – сказала Кара, глядя ему в глаза, – что ты похож на отца.
– А у меня такое чувство, что ты не потерпишь, если я стану слишком похож на него.
– Я не позволю тебе командовать мною, – предостерегла она Зандро. – И я буду защищать Ники.
Зандро улыбнулся.
– Надеюсь, мы сможем преодолевать большинство трудностей, обсуждая их. Или используя более интересные способы, – добавил он, прежде чем поцеловать ее с чувственной страстью, обострившей до предела все ее ощущения и лишившей способности думать.
Миссис Брунеллески и ее сестра настояли на том, что у Кары должно быть подвенечное платье. Они повезли ее в Брисбен и провели восхитительный день, используя Кару в качестве манекена и водя ее по бесчисленным салонам для новобрачных, пока они не пришли к единому мнению о подходящем платье.
Оно было белым и простого фасона. Ниспадающие до локтя кружевные рукава, горловина и подол элегантно украшены мелкими жемчужинами неправильной формы.
У нее не было намерения надевать фату, но, когда миссис Брунеллески застенчиво достала очаровательный венчик, отделанный кружевами, который она надевала на собственную свадьбу, и, волнуясь, спросила Кару, нравится ли он ей, у нее не хватила духу отказаться.
В честь помолвки Зандро подарил ей изящное золотое кольцо с одним крупным брильянтом и двумя более мелкими.
Зандро вел себя так, будто они были парой, обручившейся по любви. Он водил ее в рестораны, знакомил с друзьями, большинство которых ей, к счастью, понравилось, и постоянно дотрагивался до нее, обнимая за плечи, за талию или переплетая пальцы. Ей было стыдно, что его малейшее прикосновение вызывает у нее жгучие ощущения.
И каждый вечер он целовал ее у двери ее спальни – властными, возбуждающими поцелуями, оставлявшими у нее чувство неудовлетворенности и беспокойства.
У них состоялась беседа со священником, который должен был совершить обряд. Он подчеркнул серьезность и важность принятого ими решения.
Кара пригласила нескольких близких подруг, но только две из них могли прилететь в этот день. Две маленькие дочери двоюродной сестры Зандро торжественно проследовали перед ней по церковному проходу. Внезапно она остро почувствовала, как сильно ей не хватает присутствия сестры, и, приблизившись к алтарю, смахнула ресницами набежавшую слезу.
Тихим, но твердым голосом Кара отвечала священнику, чувствуя, как Зандро, сжимавший ее пальцы теплой сильной рукой, старается придать ей уверенности.
