Зандро ослабил хватку, и ей удалось вырвать руку. Вскочив, она отпрянула от него, остановившись у края фонтана. Мелкие капли воды падали ей на плечи, но она не обращала на них внимания, чувствуя, что кровь холодеет у нее в жилах.
– Ты выдумал все это, – едва слышно сказала она.
Зандро тоже поднялся со скамейки.
– За каким чертом я стал бы придумывать такое о собственном брате?
Голова у нее пошла кругом. Неужели он действительно знает это? Она оказалась наивной? Или ее ослепили любовь и сочувствие?
– Может быть, ты ревнуешь, – неуверенно предположила Лия.
Зандро сказал, что его мать обожала Рико и родители избаловали его.
Она была ошеломлена реакцией Зандро. Его лицо потемнело; на мгновение ей показалось, что в его глазах промелькнуло виноватое выражение.
Потом густые ресницы опустились, и брови сошлись к переносице. Он презрительно сжал губы.
– Ревную? – переспросил Зандро, бросая на нее намеренно оскорбительный взгляд, и она впервые в жизни почувствовала, как обнажают чью-то физическую и духовную сущность.
Лия вздрогнула, словно он действительно раздел ее. Все ее существо отвергало грубый плотский осмотр и полное отсутствие уважения, которое он умышленно продемонстрировал.
Зандро издал короткий смешок, подчеркнувший, что она не вызывает у него ничего, кроме глубочайшего презрения.
– У меня никогда не было причин ревновать моего брата, – заявил он. – И уж, конечно, нет и сейчас.
Страшная мысль мелькнула у нее в голове.
– Ты думаешь, что, обвинив родителей Ники в употреблении наркотиков, тебе удастся получить над ним постоянное опекунство! Я сдам все анализы, если возникнет необходимость! Они покажут, что я ничего не принимаю. Ничего! – подчеркнула она.
– Возможно, это правда – сейчас, – медленно сказал Зандро. – Но как насчет прошлого… и будущего? Я могу привезти из Сиднея твоих так называемых друзей, и они расскажут в суде все, что им известно о тебе. Когда я разыскивал Рико, большинство из них продали бы свою душу ради того, чтобы купить следующую дозу.
Зандро так уверен в своей правоте, что она вынуждена поверить – он говорит правду. Страшную правду, признать которую она прежде отказывалась.
У нее закружилась голова. Закрыв глаза и пошатываясь, Лия попыталась собраться с мыслями.
Внезапно она ощутила знакомый запах Зандро и почувствовала, как он обхватил ее рукой.
– Тебе плохо?
Она попыталась отпрянуть, но он не отпускал ее.
– Тебе лучше присесть, – сказал он.
– Нет, – возразила Лия.
Отталкивая его, она резко рванулась назад и, потеряв равновесие, едва не упала, одной рукой попав в холодную воду фонтана. Зандро успел подхватить ее.
Она инстинктивно ухватилась за него, и некоторое время они стояли грудь к груди, бедро к бедру. Потрясенная чисто физическим ощущением, Лия подняла голову и посмотрела в темные глаза, которые ответили ей напряженным упорным взглядом, от которого дрожь пробежала у нее по телу – не от страха, а от острого, захватывающего дух предчувствия.
Сердце у Лии глухо забилось. Соблазнительный аромат Зандро, казалось, обволакивал ее. У него вырвалось глухое восклицание, и она увидела горящие черные глаза, высокие скулы и трепещущие ноздри. И вдруг на его лице появилось выражение гнева и мучительной боли, как будто в нем шла внутренняя борьба.
Не медля ни секунды, он приник к ее губам поцелуем, от которого у Лии перехватило дыхание, а кровь горячей тяжелой волной потекла по жилам. Зандро, держа ее за подбородок, не дал ей возможности уклониться. Властно завладев губами Лии, он заставил их раскрыться и принялся исследовать свежесть ее рта с неистовым желанием и сдерживаемой яростью.
Водоворот ощущений закружил Лию, погрузив в темную пучину страсти. Оказавшись в плену рук и всего тела Зандро, она уступила поцелую, не знавшему жалости и снисхождения.
Когда он, наконец, опустил руки, его лицо вновь превратилось в непроницаемую маску.
Это недопустимо. Опасно. Ей нужно как-то овладеть собой, с отчаянием подумала Лия.
– Что за черт, – прошептала она, убирая со лба прядь волос. – Что это было?
Губы Зандро искривились в гримасе, которая мало походила на улыбку.
– Мужчина и женщина, – сказал он, сопровождая свои слова легким пожатием плеч. – Импульс. Вероятно, роковая неизбежность.
Лия яростно потрясла головой.
– Потому что… – удалось произнести ей, – ты не можешь удержаться от поцелуя, если рядом какая-нибудь женщина?
На этот раз его улыбка была почти искренней, хотя в ней чувствовалась легкая насмешка – возможно, над собой, а не над ней.
– Я не так неразборчив, Лия. И я не почувствовал, что ты воспротивилась.
– Я не успела!
Зандро молча поднял брови, и она закусила губу, сознавая, что не сделала никаких попыток протестовать и бороться; его ошеломительная вспышка чувственности, если и не возбудила у нее ответной реакции, то, во всяком случае, вызвала невольное согласие.
Не желая углубляться в размышления, Лия сказала:
– Мы даже не нравимся друг другу. Ты презираешь меня!
– То, что постепенно назревало между нами с тех пор, как мы снова встретились, – в его взгляде проскользнула растерянность, – не связано с чувством взаимного расположения.
