Потаенные конституции России - [73]

– через два года, магистра – к степени доктора – через три года; итак, докторская степень не прежде может быть приобретена, как по истечении 6 лет от окончания курса в университете. Если же на основании параграфа 19, в случае первого отказа, ищущему докторского звания должно будет повторить испытание, то для получения оного потребно будет 12 лет.

Сверх сего правила испытания, изложенные в означенном Положении, в параграфах 13, 30–40, не представляют достаточного доказательства об учености производимого в ученую степень.

Что касается известных ученых иностранцев, желающих получить ученую степень в российских университетах, то по силе параграфа 17 от усмотрения университета зависит удостоить их и прямо высшей степени, без всякого испытания, с утверждения министра народного просвещения.

В бытность мою при Педагогическом институте некоторые российские подданные, приобретшие докторское достоинство в чужих краях, подверглись испытанию в оном институте и потом получали уже соответствующий сему званию чин от правительствующего Сената.

Если бы студентам по возвращении их поставить в обязанность приобресть в отечестве соразмерную степень, то в Санкт-Петербурге нет для сего средств, ибо можно сказать, что юридического факультета при здешнем университете не существует. То же можно утверждать и о других российских университетах. Если отправить студентов для приобретения докторского достоинства в Дерпт, то на основании вышеприведенных параграфов 15 и 18 Высочайшего Положения они должны бы предпринимать путь сей три раза: для получения степени кандидата через один год, на степень магистра – через два года и, наконец, на степень доктора – через три года.

При сем надлежит заметить, что ныне Дерптский юридический факультет, по случаю смерти или выбытия некоторых профессоров, не существует в полном своем составе.

По сим уважением всеподданнейше испрашиваю Высочайшего дозволения, чтобы означенные студенты могли в Берлинском университете подвергнуться строгому испытанию в юридических науках и получить там дипломы на докторские или другие соразмерные их успехам ученые звания, и для сего оставить их в Берлине еще на год.

Действительный тайный советник Сперанский в бытность свою в Берлине сделал бы по сему предмету все нужные распоряжения.

По возвращении сих студентов они занимались бы еще один год изучением издаваемых от Второго отделения сводов узаконений.

По выдержании строгого в оных испытаниях, пригласить и членов юридического факультета, утвердить их в ученом звании, какого признаны будут достойными.

При сем Балугьянский представлял, что вышеупомянутые г. Савиньи и профессор университета Рудольф занимались с особенным рачением обучением сих студентов и что желательно было бы Всемилостивейше пожаловать г. Савиньи орден св. Станислава 2-й степени, а г. Рудольфу – св. Владимира 4-й степени.

Сперанский докладывал об этом Государю Императору, и 16 июня 1832 г. (на Елагином острове) было Высочайше повелено: 1) экзамены студентов держать в Берлине, 2) для сего оставить их там на столько времени, сколько найдется по личному обозрению их успехов нужным, 3) о наградах доложить в свое время.

Однако экзамены студентов в Берлине не состоялись; они, как видно будет, держали экзамен в Петербурге. Из дел не усматривается, какие причины вызвали такую перемену. Очень может быть, что Сперанский, будучи за границею, по личному обозрению усмотрел неудобства этого порядка; быть может, профессора берлинские не нашли возможным экзаменовать иностранцев. В любом случае в Берлине русские студенты на степень доктора экзаменов не держали, а экзаменовались в Санкт-Петербурге.

Возвращением студентов интересовался император Николай Павлович и спрашивал о них у Сперанского, как можно заключить из начальных слов следующей докладной записки Сперанского 4 октября 1832 г.:

Студенты наши, о коих я имел счастье словесно докладывать, вчерашний день из Берлина прибыли. Дав им небольшой отдых, предполагается употребить их на первый случай во Втором отделении для перевода на русский язык свода остзейских губерний и примечаний, поступающих от местных губернских комитетов. Работа сия нужна и доселе шла медленно затем, что не могли приискать довольно знающих и надежных переводчиков. Студенты же к сему делу и по знанию предмета, и по сведению в немецком языке будут весьма способны. О предыдущем их занятии по университету для преподавания наук я войду в сношения с министром народного просвещения и о последствии буду иметь счастье донести».

Означенные пять студентов (шестой, Пешеходов, умер) были, по словам следующего доклада Сперанского, от 13 апреля 1833 г., «причислены по Высочайшему повелению, впредь до усмотрения, ко Второму отделению Собственной Его Императорского Величества канцелярии, где они и состоят в прежнем звании студентов».

Они занимаются:

1. Чтением и изучением составленных в Отделении Сводов российских законов для вящего приготовления себя к будущему своему предназначению.

2. Чтением Сводов привилегий и законов остзейских губерний и соображением их с замечаниями местных комитетов для рассмотрения их учрежденных.