Потаенные конституции России - [67]

Закон требовал от чиновников знаний «права естественного, римского и права частного гражданского с приложением сего последнего к российскому законодательству, экономии государственной и уголовных законов».

В 1834 г., накануне принятия нового Университетского устава 1835 г., министр народного просвещения Семен Сергеевич Уваров настаивал на использовании выпускников Берлинского университета в русских университетах: «в отношении своем к г. действительному тайному советнику Сперанскому… изъясняя существующий в нравственно-политическом отделении Императорского Московского университета недостаток в достойных преподавателях, так что три важнейшие кафедры <.. > нуждаются в профессорах».

Кому принадлежит почин в деле отправления молодых студентов за границу для изучения законоведения? Обыкновенно отвечают на это: Сперанскому, и притом одному ему [1]. Между тем дела свидетельствуют и об участии в этом деле непосредственного и помогавшего ему Балугьянского [2].

[1] Сведения о заботах Сперанского относительно распространения в нашем отечестве просвещения и юридических познаний сохранились в некоторых делах бывшего Второго отделения Собственной Его Императорского Величества канцелярии, переданных за упразднением сего отделения в Архив Государственного Совета, где таковые и хранятся.

[2] Балугьянский Михаил Андреевич родился 26 сентября 1769 г. в Венгрии, получил превосходное образование в венгерской академии в Кашау и затем был профессором в академии в Гросс-Вардейне. В 1803 г. он был приглашен с Лодием Кукольником и др. в Петербург в учительскую гимназию, преобразованную в Педагогический институт, и скоро обратил на себя внимание как выдающийся профессор политической экономии. Он был приглашен для занятий в Комиссию составления законов. Здесь его скоро оценили по достоинству Новосильцев и Сперанский. При преобразовании в 1819 г. главного Педагогического института в С.-Петербургский университет Балугьянский стал читать в университете лекции энциклопедии юридических наук и положил основание хорошему преподаванию политических наук в университете. Затем он был ректором университета при неблагоприятных условиях, так как директор университета Кавелин держался системы Магницкого и не одобрял стремления Балугьянского вводить простоту и творческий подход в отношения со студентами. По проискам Рунича он был уволен от звания ректора и в 1821 г. оставил кафедру университета. В 1813–1817 гг. он преподавал юридические науки великим князьям Николаю и Михаилу Павловичам. Задумав вверить кодификацию законов Сперанскому, Николай I начальником Второго (кодификационного) Отделения Собственной Е.И.В. канцелярии назначил Балугьянского, который стал главным помощником Сперанского. Он был статс-секретарем и сенатором и умер 3 апреля 1847 г.

Из дела видно, что все самые существенные доклады по отправке студентов за границу подписаны Балугьянским и представлены им Сперанскому, одобрившему их. Есть много вероятия предполагать, что мысль об отправлении студентов в заграничные университеты подсказана Балугьянским, как бывшим студентом и профессором одного заграничного университета. Сперанский сам ни в каком университете не был и не мог знать близко порядков и преимуществ заграничных университетов, а потому и не имеется основания предполагать, чтобы собственно Сперанскому пришла мысль послать молодых людей обучаться за границу.

22 января 1828 г. Сперанский представил государю следующий доклад:

Для установления на твердых основаниях правосудия в государстве нужны: 1) ясные и твердые законы и 2) знающие судьи и законоведы.

Меры, с 1826 г. принятые, представляют основательную надежду в совершении первого из сих двух предположений: нужно помыслить о втором.

Обучение российского законоведения в университетах наших доселе не могло иметь успеха по двум причинам: 1) по недостатку учебных книг;

2) по недостатку учителей.

Две учебные книги: одну для учителей, другую – для учащихся, необходимо должно составить. Труд сей немаловажен, но составлением сводов и уложений он будет облегчен, и есть надежда, что во 2-м Отделении он может быть совершен.

Приуготовление учителей представляет более трудности. Здесь должно сперва снабдить каждый университет двумя или хотя одним русским профессором прав, приуготовленным исключительно для сей части.

К сему приуготовлению университеты наши мало представляют способов. В них есть кафедры римского права; но в Петербургском, Московском, Харьковском и Казанском университетах это пустой образ; ибо как учиться римскому праву без латинского языка? В других университетах может быть более успехов: в Дерпте – в правах римском и немецком, в Вильне – в римском и польском; но, к сожалению, нигде в российском.

Отсюда необходимость прибегнуть на первый раз к другим средствам. Они состоят в следующем:

1) Из духовных академий: С.-Петербургской и Московской заимствовать по три студента, по дарованиям и поведению лучших и вполне окончивших курс.

2) Поместить их в здешние университеты на казенный счет по платежам по 600 р. за каждого, что ставит на шесть – 3600 р. в год.