Потаенные конституции России - [68]

3) Из наук, преподаваемых в университете, они должны слушать только два курса: 1) римское право у профессора Шнейдера (Василия Васильевича) и 2) латинскую словесность с особенным приспособлением ее к юридическим познаниям у профессора Грефе (Федора Богдановича). Сверх общих лекций они должны иметь у них приватные и почти ежедневные.

4) Каждый день они должны являться в условные часы во 2-е Отделение и там заниматься: а) уроками публичного российского права у г. Плисова (Моисея Гордеевича) и в) уроками гражданского российского права у г. Куницына.

Примечание: обоим сим чиновникам дано будет обстоятельное начертание сих уроков.

с) Под руководством статс-секретаря Балугьянского они будут занимаемы чтением лучших юридических книг с письменными отчетами, по каталогу, который на каждую часть особенно будет составлен.

д) Под его же надзором для практического упражнения в российских законах они будут занимаемы чтением составленных уже сводов.

е) Под надзором г. Куницына (Александра Петровича) они будут употребляемы к составлению систематических алфавитов, по мере издания книг полного собрания. Сим поставлены они будут в возможность обозреть все законы наши от начала до настоящего времени.

f) Под надзором барона Корфа (Модеста Андреевича) они будут занимаемы составлением подробных записок из старых обширных дел, в Сенате решенных.

Всеми сими упражнениями, соединяя ежедневную практику с теорией, есть надежда, что в два года они пройдут довольно далеко, чтобы, употребив еще третий год на окончательное обозрение всех предметов и выдержав строгий экзамен, быть в состоянии давать уроки, как публичные, так и частные, права, по крайней мере, в двух первых университетах – Московском и Петербургском.

Из казенных студентов университетских избрать лучших семь профессоров и образовать их особенно, дабы приуготовить достойных себе помощников и преемников. Таким образом, положено будет верное начало юридическому в России образованию, и, судя по охоте к сему роду учения, в молодых людях приметной, можно надеяться, что оно скоро распространится и перестанет быть редким.

По изъявленному предварительно на это предположение Высочайшему соизволению сделано было сношение с обоими митрополитами: Серафимом Петербургским и Филаретом Московским. Они выразили готовность содействовать этому намерению и обещали доставить по первому требованию лучших из старших студентов духовных академий.

Вместе с тем Муравьев (Николай Назарьевич) – управляющий 1-м Отделением С.Е.И.В. канцелярии) сообщил министру народного просвещения Шишкину последовавшее по вышеизложенному докладу Сперанского Высочайшее повеление, в следующей форме:

Государь Император, желая утвердить и распространить преподавание в университетах российского законоведения, соизволил признать полезным образовать при здешнем университете кандидатов правоведения, кои бы могли со временем заступить места профессоров. Для сего Его Императорскому Величеству благоугодно было дать надлежащие повеления об избрании из духовных академий С.-Петербургской и Московской шести лучших студентов. Они имеют быть помещены в здешнем университете на казенное содержание, и если суммы потребной для сего в университете не достанет, то оная назначена будет откуда следует особенным Высочайшим повелением.

Как намерение Его Величества есть дабы студенты сии с теоретическим образованием соединили и практическое в законах упражнение, то в сем отношении Государю Императору благоугодно поручить их особенному надзору и руководству начальника 2-го Отделения Собственной Его Императорского Величества канцелярии статс-секретаря Балугьянского, и действительному тайному советнику Сперанскому поручено по сношению с Вашим Высокопревосходительством учредить все подробности, к сему относящиеся, как то: назначение наук, коими студенты сии должны в университете заниматься, и соображение их времени с теми упражнениями, кои назначены им будут во 2-м Отделении.

Получив это отношение Муравьева, Шишков писал тогда же, 26 января 1828 г., Сперанскому, прося его сообщить свое мнение, «до учреждения вышесказанных подробностей относящееся, дабы по соображению оного можно было приступить к исполнению Высочайшего Его Императорского Величества повеления».

Тем временем были избраны и явились во 2-е Отделение назначенные из духовных академий лучшие студенты, именно: из С.-Петербургской – Сергей Орнатский, Александр Пешехонов и Савва Богородский, а из Московской – Василий Знаменский, Константин Неволин и Алексей Благовещенский. Из выданных им аттестатов видно, что они обучались и оказали отличные успехи в следующих предметах: философии, всеобщей словесности, всеобщей истории, в богословских науках, церковной словесности, а также в языках: греческом, французском и английском. Студенты Московской духовной академии, кроме того, обучались еще языкам еврейскому и немецкому.

Все означенные студенты помещены были 26 января 1828 г. в С.-Петербургский университет в число пансионеров, причем ими непосредственно заведовал инспектор Щеглов (Николай Прокофьевич).

Ректором университета в то время был Антон Антонович Дегуров. На содержание каждого студента ассигновано ежегодно по пятьсот рублей; кроме того, отпущено единовременно на первое обзаведение по двести рублей и на снабжение учебными пособиями по сто рублей на каждого. Все означенные деньги по докладу Сперанского Высочайше по-велено было 1 марта 1828 г. отпустить из Государственного казначейства, о чем дан был министру финансов Канкрину соответствующий указ.