Постышев - [32]
— Надоела коалиция, — говорит рабочий, садясь в кресло у окна, — нужно настоящую власть устанавливать.
Штаб советских войск в помещении бывшего офицерского собрания. Лазо и Шумяцкий сидят за столом. Лазо что-то размечает на карте города.
— Там из корпуса пришли иностранцы, — докладывает вестовой, входя в штаб.
— Какие иностранцы? — недоумевает Шумяцкий. — Зови сюда.
Входят консулы восьми государств, представленных в Иркутске.
— Мы пришли предъявить требование новым властям, — с апломбом заявляет один из консулов по-французски.
— Мы выслушаем ваше требование, — по-французски же отвечает Лазо.
— Должна быть обеспечена неприкосновенность жизни, имущества, свобода подданных нашего государства.
— Все, что установлено советскими законами, мы будем соблюдать, — говорит твердо Лазо. — Но мы требуем выдать Самарина, Иванова, Скипетрова, Никитина, других мятежников. Они скрываются в ваших консульствах.
В мастерской электростанции у верстака сгрудились электрики. На верстаке разостлан «Летучий листок Сибири». Кто-то громко читает:
— «Вся полнота власти в городе Иркутске, губернии, области переходит к Иркутскому Совету рабочих, солдатских и крестьянских депутатов Восточной Сибири».
Иркутск в метелях. Над «Белым домом» красное знамя с серпом и молотом. Через всю улицу большой красный плакат: «Да здравствует Второй Все-сибирский съезд Советов!»
В губернаторском дворце забиты все коридоры. Депутатами съезда, рабочими, служащими с иркутских предприятий.
В зал невозможно протиснуться.
На трибуне Шумяцкий. Он заканчивает свое выступление:
— Мы, левые коммунисты, решительно возражаем против заключения Брестского мира. Мы изложили свои условия. И от них не откажемся.
По снежной улице Иркутска бежит мальчишка с пачкой газет. «Левые коммунисты против Брестского мира!» — выкрикивает он на ходу.
В электромастерской группа рабочих столпилась у верстака, кто-то читает вслух газету.
Его останавливает пожилой электромонтер, спрашивает:
— Постышев тоже против Бреста голосовал?
— Постышев был за Брест. Но за Шумяцкого большинство проголосовало.
Так же людно и шумно в здании, где проходит Второй съезд депутатов Сибири, — в губернаторском дворце.
— Про что бают? — спрашивает низкорослый, с острой бородкой мужик, входя в коридор, примыкающий к залу. Мужик весь заиндевел, он растирает окоченевшие руки.
— А ты откуда, дедко? — спрашивает молодой рабочий. По синим шрамам на лице в нем легко узнать шахтера. — Депутат или нет?
— Сын у меня в депутатах здесь, — говорит мужик, — мы из Тулуна. Поехал сразу после крещения, а уже и март идет — его все нет. Все заседает. Чего только обговаривают?
— Про мир, старина, говорят. Ты за Брест или против Бреста? — спрашивает мужика высокий красивый солдат в шинели, с пятиконечной звездой на папахе.
— Крестьянство всегда за мир. С той поры как землю бог создал, — отвечает мужик.
— Ну, иди послушай. Может быть, сына услышишь, — советует шахтер.
С трудом протискивается мужик из Тулуна в зал. На трибуне Постышев.
— От имени фракции большевиков вторично требую поставить на обсуждение вопрос о Брестском мире, — говорит Постышев, — и отменить решение, принятое две недели назад по докладу товарища Шумяцкого. Мы должны поддержать Брестский мир. Мы должны поддержать Ленина. Ленин — это правда.
Шумит, рукоплещет зал. Кто-то старается перекричать шум.
— Голосую резолюцию, предложенную товарищем Постышевым, — говорит председатель собрания.
Он смотрит на зал: только несколько человек не подняли руки.
Мужик из Тулуна, толкая своего соседа, спрашивает:
— А Ленин за этот Брест?
— Слышал, что говорят? — не обращая внимания на соседа, поглощенный тем, что происходит в зале, говорит сидящий рядом с мужиком большой, крепкий мужчина в тужурке пароходного механика. — За Брест.
— Коли так. — Мужик из Тулуна поднимает руку.
Станция Иннокентьевская. Подъездные пути забиты эшелонами чехословаков.
На перроне генерал в окружении штаба нервно поджидает кого-то. Из небольшого здания вокзала выходят Сергей Лебедев и работники штаба иркутской Красной гвардии.
— По предложению революционного правительства города Иркутска мы требуем прекратить накопление эшелонов в районе Иннокентьевской, — говорит Сергей Лебедев и протягивает генералу вынутый из обшлага лист бумаги.
Кабинет в Иркутском ревтрибунале, ярко освещенный весенним солнцем. Постышев беседует со следователями. Входит вестовой.
— Товарищ председатель, там пришел какой-то Константиновский. Пропускать или нет?
— Пропускай, — приказывает Постышев. — Вождь иркутских меньшевиков.
Появляется Константиновский.
— Я хотел бы побеседовать с вами с глазу на глаз.
Следователи поднимаются, уходят.
— Павел Петрович, вы испытанный революционер, — говорит Константиновский, — вы должны понять, что страна развалена. Я говорю с вами прямо как социал-демократ. Советы не пользуются популярностью.
— У вас? — обрывает его Постышев.
— У всех, у сибирского населения, — горячится Константиновский. — На нас наступает голод. Нужно создать демократическое правительство, и тогда союзники дадут нам все: кредиты, хлеб, железо.
— А ведь то, о чем вы говорите, не ново, — поднимаясь из-за стола, произносит Постышев. — Мы это слышали от Церетели. Продавать свои убеждения за обмотки и похлебку не думаем.
Роман «Озаренные» посвящен людям сегодняшнего Донбасса.В романе нарисованы картины донецкого степного раздолья, показана жизнь шахтеров, их труд.
В романе рассказывается о деятельности Владимира Ильича Ленина — создателя Красной Армии и организатора обороны молодой Советской республики. Автор сосредоточил главное внимание на показе событий от октября 1917 до сентября 1918 года. На страницах романа раскрывается титаническая деятельность Ильича по руководству обороной, а также экономической и политической жизнью страны, когда решались судьбы государства и рожденной Октябрем Советской власти.
В созвездии британских книготорговцев – не только торгующих книгами, но и пишущих, от шотландца Шона Байтелла с его знаменитым The Bookshop до потомственного книготорговца Сэмюэла Джонсона, рассказавшего историю старейшей лондонской сети Foyles – загорается еще одна звезда: Мартин Лейтем, управляющий магазином сети книжного гиганта Waterstones в Кентербери, посвятивший любимому делу более 35 лет. Его рассказ – это сплав истории книжной культуры и мемуаров книготорговца. Историк по образованию, он пишет как об эмоциональном и психологическом опыте читателей, посетителей библиотек и покупателей в книжных магазинах, так и о краеугольных камнях взаимодействия людей с книгами в разные эпохи (от времен Гутенберга до нашей цифровой эпохи) и на фоне разных исторических событий, включая Реформацию, революцию во Франции и Вторую мировую войну.
Книга рассказывает о жизненном пути И. И. Скворцова-Степанова — одного из видных деятелей партии, друга и соратника В. И. Ленина, члена ЦК партии, ответственного редактора газеты «Известия». И. И. Скворцов-Степанов был блестящим публицистом и видным ученым-марксистом, автором известных исторических, экономических и философских исследований, переводчиком многих произведений К. Маркса и Ф. Энгельса на русский язык (в том числе «Капитала»).
Один из самых преуспевающих предпринимателей Японии — Казуо Инамори делится в книге своими философскими воззрениями, следуя которым он живет и работает уже более трех десятилетий. Эта замечательная книга вселяет веру в бесконечные возможности человека. Она наполнена мудростью, помогающей преодолевать невзгоды и превращать мечты в реальность. Книга рассчитана на широкий круг читателей.
Биография Джоан Роулинг, написанная итальянской исследовательницей ее жизни и творчества Мариной Ленти. Роулинг никогда не соглашалась на выпуск официальной биографии, поэтому и на родине писательницы их опубликовано немного. Вся информация почерпнута автором из заявлений, которые делала в средствах массовой информации в течение последних двадцати трех лет сама Роулинг либо те, кто с ней связан, а также из новостных публикаций про писательницу с тех пор, как она стала мировой знаменитостью. В книге есть одна выразительная особенность.
Имя банкирского дома Ротшильдов сегодня известно каждому. О Ротшильдах слагались легенды и ходили самые невероятные слухи, их изображали на карикатурах в виде пауков, опутавших земной шар. Люди, объединенные этой фамилией, до сих пор олицетворяют жизненный успех. В чем же секрет этого успеха? О становлении банкирского дома Ротшильдов и их продвижении к власти и могуществу рассказывает израильский историк, журналист Атекс Фрид, автор многочисленных научно-популярных статей.
Многогранная дипломатическая деятельность Назира Тюрякулова — полпреда СССР в Королевстве Саудовская Аравия в 1928–1936 годах — оставалась долгие годы малоизвестной для широкой общественности. Книга доктора политических наук Т. А. Мансурова на основе богатого историко-документального материала раскрывает многие интересные факты борьбы Советского Союза за укрепление своих позиций на Аравийском полуострове в 20-30-е годы XX столетия и яркую роль в ней советского полпреда Тюрякулова — талантливого государственного деятеля, публициста и дипломата, вся жизнь которого была посвящена благородному служению своему народу. Автор на протяжении многих лет подробно изучал деятельность Назира Тюрякулова, используя документы Архива внешней политики РФ и других центральных архивов в Москве.
Сергея Есенина любят так, как, наверное, никакого другого поэта в мире. Причём всего сразу — и стихи, и его самого как человека. Но если взглянуть на его жизнь и творчество чуть внимательнее, то сразу возникают жёсткие и непримиримые вопросы. Есенин — советский поэт или антисоветский? Христианский поэт или богоборец? Поэт для приблатнённой публики и томных девушек или новатор, воздействующий на мировую поэзию и поныне? Крестьянский поэт или имажинист? Кого он считал главным соперником в поэзии и почему? С кем по-настоящему дружил? Каковы его отношения с большевистскими вождями? Сколько у него детей и от скольких жён? Кого из своих женщин он по-настоящему любил, наконец? Пил ли он или это придумали завистники? А если пил — то кто его спаивал? За что на него заводили уголовные дела? Хулиган ли он был, как сам о себе писал, или жертва обстоятельств? Чем он занимался те полтора года, пока жил за пределами Советской России? И, наконец, самоубийство или убийство? Книга даёт ответы не только на все перечисленные вопросы, но и на множество иных.
Судьба Рембрандта трагична: художник умер в нищете, потеряв всех своих близких, работы его при жизни не ценились, ученики оставили своего учителя. Но тяжкие испытания не сломили Рембрандта, сила духа его была столь велика, что он мог посмеяться и над своими горестями, и над самой смертью. Он, говоривший в своих картинах о свете, знал, откуда исходит истинный Свет. Автор этой биографии, Пьер Декарг, журналист и культуролог, широко известен в мире искусства. Его перу принадлежат книги о Хальсе, Вермеере, Анри Руссо, Гойе, Пикассо.
Эта книга — наиболее полный свод исторических сведений, связанных с жизнью и деятельностью пророка Мухаммада. Жизнеописание Пророка Мухаммада (сира) является третьим по степени важности (после Корана и хадисов) источником ислама. Книга предназначена для изучающих ислам, верующих мусульман, а также для широкого круга читателей.
Жизнь Алексея Толстого была прежде всего романом. Романом с литературой, с эмиграцией, с властью и, конечно, романом с женщинами. Аристократ по крови, аристократ по жизни, оставшийся графом и в сталинской России, Толстой был актером, сыгравшим не одну, а множество ролей: поэта-символиста, писателя-реалиста, яростного антисоветчика, национал-большевика, патриота, космополита, эгоиста, заботливого мужа, гедониста и эпикурейца, влюбленного в жизнь и ненавидящего смерть. В его судьбе были взлеты и падения, литературные скандалы, пощечины, подлоги, дуэли, заговоры и разоблачения, в ней переплелись свобода и сервилизм, щедрость и жадность, гостеприимство и спесь, аморальность и великодушие.