Постышев - [22]

Начальник цеха достал блокнот, стал делать заметки. Когда закончился осмотр цеха веялок, он посоветовал начальнику цеха сеялок:

— Ты только не объясняй, а послушай, что они расскажут. У них на каждый наш болт замечания есть.

Под вечер Постышев позвонил Соловьеву.

— Где мои консультанты, директор? Нашли вы с ними общий язык или переводчики нужны?

— Кажется, нашли. Уж больно придирчивый, дотошный народ. Специалисты из Наркомзема так, как они, в каждую масленку не влезают, каждую шестеренку не прощупывают. Хорошо, хоть актов не составляют.

— Акты еще впереди, — рассмеялся Постышев — Приезжай вместе с консультантами ко мне, захвати с собой начальников цехов. Мы артельно над замечаниями консультантов подумаем. Чубарь обещал приехать.

Из записок Барвинца

1928 год апрель

Луков принес сегодня в «Дом коммуны» книгу Постышева, выпущенную издательством «Пролетарий», «Гражданская война на Дальнем Востоке». Он прочел первую страницу вслух, и мы уже не могли оторваться. Читали по очереди.

Луков убеждает меня, что нужно писать сценарий.

— У нас же ни черта нет о гражданской войне! Разве «Укразия» — это советский фильм? Разве батьки Кныши должны быть героями наших фильмов?

— Писать сценарий? Нужно уметь.

— Так он написан Постышевым, — говорит Луков. — Нужно только взять наиболее типичные картины. Кое какие материалы найти в других воспоминаниях, встретиться с живыми участниками. Давай позвоним Блюхеру — он командовал Народной армией. Чудесный человек! Мы для студии «Кинорабмола» попросили у него командировать красноармейцев на время съемки. Он не только красноармейцев командировал, но обещал помогать, если нужны транспорт, бутафория.

11

На Московской — главной улице Краснозаводского района возле магазина рабочего кооператива протянулась очередь.

— За чем очередь? — поинтересовался Постышев, подходя к магазину.

— Макароны дают, дядечка, — живо ответила девочка, только что ставшая в очередь. — Становитесь. Люди быстро обертываются.

— Придется стать.

— Вы, гражданин, время напрасно не изводите, — посоветовал старик, стоявший впереди девочки. — Макароны не папиросы, в карман не положишь. Сходите купите в киоске газеток. Мы вас приметим, докажем, что очередь занимали.

— У них бумага должна быть для завертки, — заметил Постышев.

— Он бачите, як завертывают, — безобидно рассмеялась какая-то женщина, завидев штукатура, выходящего из магазина. В подоле его фартука были макароны. — Всех мужиков теперь в фартуки треба вырядить, чтоб из магазинов с пустыми руками не выходили.

— Так всегда отпускают товар, или это только сегодня? — поинтересовался Постышев.

— Тут и привычки нет такой — заворачивать, — пояснил старик. — Если хотите, чтоб товар завернули, езжайте, товарищок, на Сумскую, там нэпманы и запакуют в цветную бумажку с рисуночками, бантики вывяжут и палочку прицепят, чтоб руку не резало. Только там за обхождение каждый продукт на две-три копейки дороже. А копейки у рабочего человека быстро в рубли собираются.

Слова старика упали, как искра на трут. Очередь загалдела. Перебивая друг друга, все начали припоминать, где как обслуживают, что где продают.

— Нужно в правление Харьковского кооператива обо всем этом написать, в лавочную комиссию заявить, — сказал Постышев.

— Вы только посмотрите на этого человека! — раскричалась вдруг пожилая женщина. — На якой планете живет? Чи в Харьков только приехал? Просто делает насмешку над нами: пишите, пишите, приклейте марки, — и вам поможет, как больному припарки!

Подошла очередь Постышева.

— Килограмм макарон, — сказал он продавцу.

Продавец взвесил макароны. Постышев заплатил за них.

— Забирайте, не задерживайте очередь, гражданин. — Продавец приподнял чашку с макаронами.

— Завернуть нужно, — сказал Постышев.

— У нас такой моды нет, — рассмеялся продавец. — Что, вы первый раз покупаете? Нужно со своей тарой приходить. Это вам потребиловка, а не магазин.

— Куда я их брать должен? — спросил Постышев.

— В бриль, — подмигивая женщинам, улыбнулся продавец.

— Что ж, в бриль так в бриль! — сказал Постышев и, сняв широкополую соломенную шляпу, подставил ее продавцу.

— Кто сейчас у председателя? — спросил Постышев, входя в приемную председателя горсовета.

— Президиум. — Секретарша вдруг всплеснула руками, увидев, что Постышев держит шляпу, полную макарон. — Что же это у вас макароны прямо в шляпе? Давайте я вам в газету заверну.

— Хочу узнать у наших красных торговцев, почему у меня макароны в шляпе, — сказал Постышев, входя в кабинет председателя.

Он положил шляпу на стол президиума. Все удивленно поглядывали то на шляпу, то на Постышева.

— В своей таре, — иронически произнес кто-то, — значит, в Церабкоопе покупали.

— Чем занимается товарищ голова? — Постышев сел за стол, не сводя глаз с председателя правления Харьковского центрального рабочего кооператива Гитиса.

Сухое лицо того стало еще суше. Он уткнулся взглядом в пачку бумаг, лежавшую перед ним.

— Утверждали план по торговле, согласовывали с товарищем Гитисом новые точки. — Председатель горсовета протянул Постышеву повестку дня.

Постышев пробежал повестку взглядом и положил на шляпу.

— Значит, попал, что называется, к обедне, хоть и не смотрел в ваши святцы. Вы, товарищ Гитис, часто бываете в рабочих магазинах? — Постышев приподнял шляпу. — Я принес этот бриль с макаронами не для потехи — это аттестат нашей торговле.