Поступь Палача - [16]

– Пока неясно, – неохотно ответил Головатов. – Может, и не связан он со всем этим, но…

– Погоди, уж не о грохнутых ли олигархах ты говоришь? – В голосе Хмелина появилось уважительное опасение. – Неужто правдолюб в этом отметился?..

Лицо эфесбешника перекосилось от досады: забыл, насколько догадлив и умен его старый приятель. И всегда нос по ветру держит.

– Да нет, – поспешил сказать он. – Свидетель он по одному делу.

– Ну да, свидетель, – хохотнул подполковник. – Не держи меня за лоха. Не стала бы контора инфу по нему искать, если б он свидетелем был. Нужен парень вам, похоже, сильно. Могу только посоветовать искать через кого-то из его близких – он всегда велся на их защиту, чтобы защитить приятеля своего один на толпу лез.

– Приятеля? – насторожились следователи.

– Ага, Владилена Шнайдера, – подтвердил Хмелин. – Из Казани он, немец, кстати, а не еврей. Как такой хлюпик к нам попал, ума не приложу. К концу службы, правда, накачался, вполне нормальным бойцом стал, но в первое время смотреть противно было, как он сосиской на турнике болтается. Его все задевали, а Белозерцев защищать кидался, что тот лев. Потом все время вместе ходили, а через пару месяцев к их компании и третий прибился, тот вообще с Дальнего Востока, из поселка Восточный недалеко от Тынды. Афанасий Непыйвода. Такой медведь! И что он в этих двоих нашел? Никто не понимал, а Афоня только ворчал в ответ на вопросы – говорить очень не любил. Вот он когда ушел – я пожалел, лучшего сержанта не найти, к любому придурку подход находил. Еще и снайпер от бога. Уговаривал остаться на контрактную – не захотел. Дед, мол, у него старый, надо помогать.

– Значит, Шнайдера и Непыйводу можно назвать друзьями Белозерцева? – подался вперед Головатов.

– Вполне, – немного подумав, ответил подполковник. – Они, кажется, перед дембелем даже побратались. Но точно не знаю. Колоритные были пацаны, вот и запомнил их, других давно уж не помню.

Немного помолчав, он спросил:

– Еще что-нибудь?

– Нет, – ответил Головатов. – Летом жди, наведаюсь. Угря финского привезу, вкусный, зараза. Спасибо!

– Да не за что. А угря тащи, люблю его под пивко!

С этими словами подполковник Хмелин отключился.

– Ну, это уже кое-что… – потер руки Пенкин. – Теперь понятно, почему у парня нет близких друзей в университете – армейские остались, они обычно ближе прочих.

– А в детстве почему не было? – возразил Саенко. – Не спеши с выводами, Серега, информации пока мало. Да и неизвестно, замешан ли в нашем деле этот самый Белозерцев.

– Откуда тогда его отпечатки на том месте, где беловолосый задел окровавленной рукой стену? – ехидно поинтересовался Головатов. – Нет, как-то он по со всем этим связан. И нам надо понять – как. Начальство с ума сходит, причем больше всего напугало наличие папочек с компроматом.

– Но брать его пока нельзя, – задумчиво констатировал Пенкин. – Сначала нужно выяснить все, что только возможно.

– Это если сверху не пожелают заполучить все сразу, – вздохнул эфсбешник. – Вы, наверное, не в курсе, какая среди них сейчас паника. Каждый, у кого рыльце в пушку, трясется, как припадочный, боясь, что беловолосый до него доберется. Узнав, что мы хоть на кого-то вышли, они могут любой приказ отдать, вплоть до расстрела парня на месте.

– Если это беловолосый, то ему пули, как помните, что слону дробина, – пожал плечами Саенко. – Но да, все может быть. Что дальше?

– Нужно допросить университетских приятелей Белозерцева, – немного подумав, ответил Головатов. – С кем-то он все-таки водится, не может человек быть полностью один. Да и с девками должен встречаться, молодой же парень, и совсем не гей.

В этот момент его телефон требовательно заверещал. Эфэсбэшник приложил его к уху, что-то коротко буркнул, выслушал какое-то сообщение. С каждым мгновением его лицо становилось все более кислым.

– Ну я же говорил… – уныло произнес он, когда разговор закончился.

– Что? – подались вперед следователи.

– Приказано немедленно брать. Нам придан отряд СОБРа, ждет у дома Белозерцева. Постановление у них.

– Твою же мать! – не выдержал Пенкин. – Ну что за идиоты?! Какого хрена они мешаются в то, в чем понимают не больше, чем свинья в апельсинах?!

– Все расследование похе…ли!.. – поддержал коллегу Саенко.

– Что делать! Поехали.

Сообщив адрес Белозерцева водителю, следователи принялись обсуждать предстоящий допрос. Но к общему мнению прийти так и не смогли. Один считал, что необходимо давить, второй, что следует аккуратно вытягивать информацию, а третий мрачно молчал, о чем-то напряженно размышляя. Доехали довольно быстро, пробок, слава Богу, не было.

Белозерцев жил на самом Гражданском проспекте, в двух кварталах от метро по направлению к Суздальскому. Невдалеке от подъезда скрытно рассредоточились собровцы, ухитрившись не привлечь внимания зевак. Завидев микроавтобус с мигалкой, к нему направился командующий ими офицер.

– Лейтенант Рогов, – представился он. – Здравия желаю. Вот постановление об аресте.

Саенко взял постановление, прочитал и пожевал губами, с трудом сдержавшись от ругательств. Переглянувшись с Пенкиным, он махнул рукой, вошел в уже открытый подъезд и поднялся на третий этаж. Там посмотрел на довольно хлипкую, хоть и железную дверь – такие устанавливали небогатые люди в начале девяностых.